"Джон Чивер. Буллет-Парк" - читать интересную книгу автора

зимнего утра обнажившаяся древесина походила на обглоданную кость. Все
вместе напоминало ночной кошмар или к поле битвы на другой день после
сражения. Нейлз выбрал дерево и наметил, как его пилить. Он до смешного
гордился виртуозностью, с какою управлял этой адской машиной и ее
убийственными зубьями. Низина была защищена от ветра, и в это не по-зимнему
теплое утро от деревьев даже исходил какой-то аромат, чуть пряный,
напоминающий запах, разлитый в холодных храмах Рима. Начало весны. Слышны
птичьи крики - то ли совы, то ли горлицы. Воздух мягкий, но не настраивающий
на идиллический лад. В нем ощущалось напряжение, настороженность,
предшествующие всякой перемене. Через две недели - великий пост. Что же
сегодня читал отец Рэнсом? Кажется, из соборных посланий? И вдруг Нейлз
вспомнил. "От Иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного; три
раза меня били палками, однажды камнями побивали, три раза я терпел
кораблекрушение, ночь и день пробыл во глубине морской. Много раз был в
путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в
опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в
городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между
лжебратиями. В труде и в изнурении, часто в бдении, в голоде и жажде, часто
в посте, на стуже и в наготе".
До ушей Нэлли донесся визг пилы.


III

В одно прекрасное утро Тони отказался встать с постели.
- Да нет же, я не болен,- сказал он матери, когда та захотела измерить
ему температуру.- Просто мне ужасно грустно. Неохота вставать, и все.
Родители позволили ему не идти в школу в тот день.
Прошло пять дней, а Тони так и не встал.
Три врача, которых, одного за другим, Нэлли приглашала лечить Тони,
представлялись ей впоследствии чем-то вроде трех женихов из старинной
легенды, трех сказочных путников, которым предлагалось из трех сундуков
выбрать тот, где хранится ключ от клада. Кому достанется ключ, получит
половину королевства и королевскую дочь в придачу. Должно быть, присущий
медицине элемент гадательности заставил Нэлли вспомнить сказочных женихов.
Один за другим, все три лекаря подходили к постели Тони, пытаясь разгадать
силу, что держала его в своей власти: Золото? Серебро? Свинец?
Первым пришел терапевт. Доктор Маллин весьма неохотно согласился
приехать, ибо нынче врачи не посещают больных на дому. В критических случаях
жертву увозят на санитарной машине в больницу, где врачи и практиканты
вершат над нею последний обряд. Доктор Маллин уговаривал Нэлли привести Тони
к нему на прием, и ей стоило немалого труда втолковать ему, что Тони не
может встать с постели. Только тогда доктор Маллин обещал к ним приехать.
Он появился в полдень, в немытом "фольксвагене" с помятым крылом. Это
был молодой человек - моложе Нэлли, исполненный жизнерадостности и
неувядаемого оптимизма. Человеческие недуги и немощи, необратимость смерти -
все то, о чем он в силу своей профессии не мог не знать, казалось, не
возымели ни малейшего действия на его солнечную натуру. Эта непобедимая
жизнерадостность даже несколько вредила его профессиональной репутации, ибо
лекарь, столь не искушенный в горе, не очень-то импонирует человеку, перед