"Джон Чивер. Семейная хроника Уопшотов" - читать интересную книгу автора

банка, побывал на Западной ферме. Сара была любезна и постаралась помочь.
- Я сама не видела Гонору, - сказала она, - но мы ее ждем. Она
интересуется какой-то мебелью, стоящей у нас в сарае. Может быть, она там.
Мистер Бурстайн идет к сараю. Он городской парень, и величина сарая и
густые запахи пробуждают в нем тоску по дому. Большой желтый паук ползет
но полу сарая прямо к нему, и он стороной обходит уродливую тварь.
Лестница ведет на сеновал. Две ступеньки сломаны, а третья вот-вот
сломается. Когда Бурстайн взобрался на сеновал, там никого не оказалось,
хотя утверждать это наверняка было бы трудно, так как сеновал освещался
одним окном, густо затканным паутиной и занесенным сенной трухой.
Гонора смотрит фильм дважды. Покидая кинотеатр, она чувствует себя
усталой и опечаленной, как всякая грешница. Выход из кинотеатра тянется
наподобие туннеля под уклон до самого тротуара. Небольшой участок тротуара
здесь выложен каким-то скользким камнем; там было мокрое пятнышко от
растаявшего льда мороженщика или от молока из детской бутылочки. А может
быть, это даже чей-нибудь плевок. Гонора поскользнулась и грохнулась на
камень. Сумка отлетает в одну сторону, палка в другую, а треугольная шляпа
сползает на нос, Девушка иди женщина - сущая ведьма - видит все это из
окошка кассы, и сердце у все замарает, так как в этой упавшей старухе она
усматривает безжалостность времени. Она ощупью находит ключ от кассового
аппарата и запирает деньги. Потом открывает дверь своей башенки, или
святилища, и спешит туда, где лежит Гонора. Она опускается перед ней на
колени.
- Ах, мисс Уопшот, - говорит она. - Дорогая мисс Уопшот...
Опираясь на руки, Гонора приподнимается и становится на колени. Затем
медленно поворачивает голову к новоявленной самаритянке.
- Оставьте меня в покое, - говорит она. - Пожалуйста, оставьте меня в
покое.
Голос не суровый и не повелительный. Это скорей тихий, жалобный голос
огорченного ребенка, мольба о том, чтобы не унижали ее достоинства.
Подходит все больше и больше народу. Гонора все еще стоит на коленях,
упираясь руками в тротуар.
- Пожалуйста, оставьте меня в покое, - говорит она собравшимся. -
Пожалуйста, займитесь своими делами. Пожалуйста, уйдите и оставьте меня в
покое. - Они понимают, что ее устами говорит страх обнаружить страдание, и
отходят на несколько шагов. - Пожалуйста, оставьте меня в покое, -
повторяет она, - пожалуйста, займитесь своими делами.
Она поправляет шляпу и, опираясь на палку, поднимается. Кто-то
протягивает ей сумку. Платье у нее порвано и запачкано, но она идет прямо
сквозь толпу туда, где ждет автобус на Сент-Ботолфс. Водитель, привезший
ее утром в Травертин, пошел домой ужинать, и его сменил молодой парень.
- Что вы сделали с моими омарами? - спрашивает его Гонора.
Водитель сообщает, что омары доставлены; у него хватает догадки не
требовать с нее плату за проезд. Итак, они едут по дороге вдоль реки в
Сент-Ботолфсе; Гонора слезает на перекрестке и через заднюю калитку входит
в свой сад.
Марк хорошо поработал. В сумерках - ибо сейчас уже почти темно - у
дорожек и клумб аккуратный вид. Гонора осталась довольна сегодняшним днем,
и ей понравился фильм. Полузакрыв глаза, она все еще видит красочные
равнины и индейцев, скачущих вниз по склону холма. В этот летний вечер