"Александр Чаянов. Приключения графа Бутурлина" - читать интересную книгу автора

чем сам Федор.
При этом выходило как будто бы даже и не так, что старик узнал это из
карт, а как-то иначе... Будто сами карты, разложенные на зеленом сукне
Лефортовского дома, правят незримо человеческими судьбами.
- А как ты, батюшка Федор Михалыч, полагать изволишь, сколько бы дала
графиня Дарья Минишна, чтобы промеж них не пиковая, а червонная десятка
легла? - говорил, усмехаясь, старик и тыкал своим костлявым пальцем в
трефовую даму, окруженную черными мастями.
"Что за вздор!!!" - и Бутурлин поднялся из своего кресла, силясь
вырваться из гнетущего плена.
"Что? Вздор? Карты мои вздор? - желчно закричал старик. - Да если б
ты знал, паскудыш, что здесь разложено! Да если бы ты..." - старик
разразился кашлем, схватился за грудь и, видя, что Бутурлин угрожающе
наклоняется к столу, выхватил из средины пасьянса бубновую даму и закричал в
ярости.
"Не видеть тебе твоей Марфиньки! Анафема!"
Федор в бешенстве сгреб со стола разложенные карты пасьянса в кучу и,
схватив одну за другой несколько колод, начал швырять ими в побагровевшее
лицо Брюса.
Старик с закатившимися глазами полетел на пол замертво; карты вихрями
кружились в воздухе. Свечи зашипели и начали гаснуть, а в открывшиеся
внезапно двери хлынула дворовая челядь с факелами и дрекольем.
Бутурлин, однако, торопился; не принимая боя, вышиб ногою балконную
дверь и вместе с вихрем несущихся в воздухе карт выпрыгнул в ночную темноту.
{12}

Глава III. В порывах ветра

"Вообразите богиню любви, когда она вышла из океана; представьте себе глаза небесного цвета, большие, томные, сладострастные, губы маленькие, пунцовые, пленящие милою улыбкой..."
Н. Макаров

Ветви деревьев в графском саду гнулись с треском и били Бутурлина по
голове. Вихрь, как сорвавшиеся с цепи демоны, рвал облака на небе, вывески с
домов, листья с ветвей и все это, перемешиваясь с картами Брюсова пасьянса,
летало в порывах бури перед глазами Бутурлина.
Федор, тщетно кутаясь в плащ и удерживая рукою треуголку, стремился
выйти на Покровку к Гагаринскому дому...
Однако порывом ветра его всегда сшибало с ног, как только он подходил к
нужному повороту. В ушах свистело, и ему казалось даже, что временами он
видит за поворотом улицы на крыше дома толстые щеки надрывающегося
Гиперборея, совсем такого, как его рисуют в книгах космографии и на
старинных картах...
Ветер, ежеминутно менявший свое направление, отдувал его ото всякого
нужного ему поворота. Федор, окончательно выбившись из сил, прислонился к
стене дома и прислушался, как учащенно билось его сердце.
Сквозь порывы бури услышал он, как на Спасской башне пробило два. Час
свидания был упущен. Тщетно {13} проборовшись еще полчаса, он отдался
наконец на произвол бури, и ветер понес его по улицам, как носит по дорожкам
сада осенний кленовый лист; прогнал его сквозь какие-то переулки, пустыри,
бурьяны, снова переулки и вдруг стих. Бутурлин в изумлении оглянулся. Он