"Рэймонд Чандлер. Китайский жадеит" - читать интересную книгу автора

стекле, ни осколков, ни трупов. Одним словом, на поле боя похоже не было.
Машина была просто пуста. Ключи висели на приборном щитке. Ее пригнали сюда
вниз и бросили. Я направил тоненький луч своего фонарика на землю и, водя
им из стороны в сторону, потихоньку двинулся вокруг машины. Я должен был
найти его. Он не мог не быть где-то рядом, раз машина была здесь.
Вдруг в холодной тишине над краем котловины послышалось урчание
мотора. Мой фонарик погас, и тут же над косматым кустарником вспыхнули
другие огни - две яркие фары дальнего света. Я упал на землю и быстро
заполз за капот автомобиля.
Свет фар скользнул по грунтовой дороге в котловину и стал ярче. Теперь
мне был хорошо слышен глуховатый стук маленького мотора.
На полдороге вниз машина остановилась. Звякнула подвижная фара у
ветрового стекла, луч света от нее описал дугу, опустился и замер, освещая
что-то, чего мне не было видно. Снова звякнула фара, и маленький автомобиль
медленно покатился дальше вниз, в котловину.
Проехав немного по дну котловины, машина слегка повернула, так что
черный корпус автомобиля Линдли Пола заблестел под светом фар. Я закусил
верхнюю губу и не замечал этого до тех пор, пока не ощутил вкуса крови.
Машина еще раз повернула, и внезапно фары потухли. Заглох и мотор.
Ночь вдруг снова стала огромной, черной, пустой и безмолвной. Нигде
ничего - ни звука, ни движения, только цикады и древесные лягушки, которые
не умолкали ни на минуту, но я их не слышал. Потом лязгнула защелка дверцы,
по земле прошелестели легкие, быстрые шаги, и поток света, словно меч,
отсек мою голову от темной массы автомобиля.
И тут раздался смех. Девичий смех - звонкий, тугой, как струна
мандолины. А белая полоса света перескочила под машину - на мои ноги.
Девичий голос резко произнес:
- Эй, вы. Выходите-ка оттуда! Все, что в руках, - бросить к чертям
поганым, и руки вверх! Вы у меня на мушке.
Я не пошевелился.
Звонкий голос снова вонзился мне в уши:
- Слушайте, мистер, для ваших стройных ног у меня тут три раза по
девять грамм, а если не поможет, то еще семь - для вашего брюха, и запасные
обоймы - а перезаряжаю я быстро - опомниться не успеете. Выходите, нет?
- Брось игрушку! - заревел я на нее. - Или я сейчас вышибу ее у тебя
из рук.
Голос мой звучал как чужой - какой-то незнакомый мне хриплый бас.
- О, какой темпераментный джентльмен! - ее голос на мгновение дрогнул,
но тотчас зазвенел по-прежнему твердо. - Ну, выходите? Считаю до трех.
Смотрите, какое я вам даю преимущество - у вас есть двенадцать толстых
больших цилиндров, чтобы спрятаться, - а может, в ней все шестнадцать?
Правда, ноги спрятать некуда, и им будет больно. Поврежденную щиколотку
люди, случается, лечат годами и не всегда успешно...
Я выпрямился и взглянул прямо в ее фонарь.
- Угу. Я тоже слишком много разговариваю, когда трушу, - сказал я.
- Не двигаться! Не двигаться больше ни шагу! Вы кто?
- Говенный сыщик - то бишь, для вас - никуда не годный частный
детектив. Но вам какая разница?
Я двинулся к ней вокруг машины. Она не выстрелила. В шести футах от
нее я остановился.