"Бертрам Чандлер. За краем Галактики ("Приграничье" #2)" - читать интересную книгу автора

прокрадывался без них, каким-то образом оставался на свободе и каким-то
образом перемещался. Пластические хирурги на четырех планетах помогли ему
изменить внешность. Где-то по маршруту своего путешествия к своим
преступлениям он добавил убийство - хотя на самом деле это была самозащита.
Клаверинг обладал духом беспокойным, мятущимся - но все же его нельзя было
назвать злым человеком. Были и другие кражи - преимущественно денег. От
крупных предметов, например, регалий Высокой королевы, не так-то просто
избавиться, даже если разломать их на части.
Клаверингу уже давно было известно, как это известно всем, кто живет по
ту сторону закона, что миры Приграничья преступников не выдают. Решение он
принял на планете Ван Димена. Дружелюбно настроенный офицер полиции подкинул
ему информацию к размышлению: земные агенты прибудут на следующем лайнере, а
свободный фрайтер "Веселый Бродяга", принадлежащий линиям Фарэуэя,
направляется домой и уже почти готов взлететь из порта Тасман. Его капитан
был не против пополнить свою зарплату, за очень короткий срок организовав
пропуск на корабль.
От планеты Ван Димена до Фарэуэя полет долгий, целых двенадцать недель
субъективного времени. Поэтому у странных, искажающих измерения полей
привода есть время для того, чтобы последняя половина полета совершилась в
абсолютно нереальном континууме. Через широкие иллюминаторы видны не обычные
завихрения света, а звезда за звездой; миллиарды звезд, уходящие в
бесконечность. Некоторые капитаны, летающие в Приграничье, предупреждают
пассажиров о том, чего можно ожидать, когда межзвездный привод отключен.
Другие не предупреждают, и капитан "Веселого Бродяги" относился к их числу.
Это был шок, подобный физическому удару - внезапная пустота там, где
долю секунды назад сияли небесные рои. И даже хуже, чем полная тьма, было
увидеть единственное одинокое солнце и несколько далеких тусклых
туманностей.
Клаверинг посмотрел, глотнул и решил, что ему на Фарэуэе не понравится.
Он не изменил своего мнения, когда два дня спустя предстал перед
инспекторами по иммиграции в порту Ремот. Перед тем как пройти в комнату
отдыха корабля, он посмотрелся в зеркало в своей каюте и решил, что мистер
Джонс с заурядной внешностью - лицо как лицо, волосы цвета волос, глаза
цвета глаз - совсем не похож на привлекающего внимание Джеймса Клаверинга,
который сбежал с Земли. Он проверил свои бумаги. Это были хорошие бумаги:
недаром он хорошо заплатил за них.
Старший иммиграционный офицер сидел за столом в комнате отдыха, и рядом
с ним - старший стюард. Когда Клаверинг приблизился, он поднял глаза -
унылые серые глаза на почти детском розовощеком лице.
- Это мистер Джонс, - сообщил стюард.
Инспектор его проигнорировал.
- Ваше имя, - заявил он, - Клаверинг. Вы в розыске за грабеж с насилием
на Земле, убийство на Каррибии, подлог на Новой Каледонии...
- Меня зовут, - сказал Клаверинг, - Джонс. У меня есть бумаги...
- Конечно, у вас есть бумаги. У кого вы их раздобыли, кстати? У
Лазаруса на Новой Каледонии или у Макдональда на планете Ван Димена?
- Меня зовут, - повторил Клаверинг, - Джонс.
- Мистер Джонс, - сказал инспектор, - я уверен, что вам известно, что
мы здесь не выдаем преступников. Но - имейте это в виду - мы можем, в
крайних случаях, их депортировать. Более того, у нас здесь действенные силы