"Александр Борисович Чаковский. Свет далекой звезды (Повесть) " - читать интересную книгу автора Завьялов уже решил было, что всё кончено с Лютиковым, но тут заметил,
как крохотная точка отделилась от падающего самолёта и над ней раскрылся белый купол парашюта. Нет, тогда Завьялов не думал о старшем лейтенанте Воронине, командире эскадрильи, в которой служила Оля. Только потом, когда измученный, голодный, часто теряя сознание, Завьялов лежал в тёплой болотной воде, потом шёл, потом полз, продираясь сквозь лесную чащу, он внушил себе, что сознательно повторил то, что когда-то сделал Воронин и о чём восхищённо рассказывала ему Оля. А в те мгновения он думал только о своём лётчике, двадцатилетнем парне, три месяца назад прибывшем к нему в эскадрилью прямо из авиашколы. Его надо было спасти во что бы то ни стало, любыми средствами. Он дал кран шасси на выпуск, и слух его автоматически отметил знакомый стук, ощутил привычный толчок и увидел, как одновременно зажглись зелёные лампочки, регистрирующие выпуск шасси. Завьялов осознал, что он делает, только после того как его самолёт коснулся колёсами земли. Лютиков, сильно прихрамывая, бежал ему навстречу, - видимо, он был ранен в ногу или повредил её, когда приземлился. В тот же момент Завьялов увидел остановившуюся на дороге немецкую автомашину, выскакивающих из кустов солдат и услышал звуки выстрелов, свист пуль. Немцы приближались к поляне. Но Лютиков всё-таки добежал до самолёта и уже карабкался по крылу. Тогда Завьялов начал разбег, чтобы взлететь. И вдруг почувствовал страшный толчок, - очевидно, не заметил ямы или надолбы, скрытой травой. в голову, его выбросило из самолёта, но он не потерял сознания, кинулся в лес. Уже за спиной он услышал взрыв, заглушивший автоматную стрельбу... Ушёл от преследования. Как? И сам не знает. Может быть, взрывом оглушило подбежавших немцев, часть перебило. Ему повезло. Он бежал, карабкался, продирался сквозь стену хвойного леса, попал в болото, потерял сознание. Потом очнулся... Нет, раньше он не думал о Воронине. Не думал... Но кто знает! Может быть, мысль о подвиге комэска, воспоминание о нём жило в подсознании Завьялова, когда он дал кран шасси на выпуск. Но ему не удалось повторить подвига Воронина. Не удалось спасти товарища. И тогда, волоча своё тело по лесным волховским топям, снова и снова теряя сознание, Завьялов в первый раз подумал: "Хорошо, что Оля никогда не узнает, как позорно, как бесславно кончаю я свою жизнь". ...Когда Завьялову удалось перебраться через линию фронта, а потом вернуться в свою часть, его первым вопросом было, нет ли писем от Оли. Нет, от неё не было писем. Симонюк прав. Оли нет в живых, и она никогда не узнает, что сделал он, Завьялов, пытаясь быть достойным её, и никогда не узнает, как уже в мирное время он был без объяснения причин уволен из армии. Завьялову не предъявили никаких обвинений. С ним говорили вежливо. Сказали, что он ещё молодой, полный сил человек и легко сможет "подрабатывать" на какой-нибудь гражданской службе. "Подрабатывать"! Он, Завьялов, может "подрабатывать"! Он знал: спорить, доказывать бесполезно. Знал, что люди, бывшие в плену |
|
|