"Барбара Картленд. Песня синей птицы [love]" - читать интересную книгу автора

рождественская елка - игрушками.
Принц был уже недоволен маркизом из-за того, что на его строгом
вечернем фраке была всего лишь одна орденская звезда, усеянная
бриллиантами. Фрак был скроен лучшим портным и сидел без единой морщинки.
Возможно, именно то, что маркиз так хорошо в нем выглядел, а не слишком
малое количество надетых наград, заставило принца высказать ему свое
неудовольствие.
- Знаешь, Алтон, - сказал он, - ты мог бы оказать мне любезность
одеваться лучше, когда идешь в Карлтон-Хаус.
- Но я решил составить скромный фон вашему блистающему великолепию,
ваше высочество, - парировал маркиз.
Принц любил его и позволял ему обращаться к себе с фамильярностью,
которой не потерпел бы ни от кого другого.
Еще мгновение принц оставался, казалось, раздосадованным, потом
морщинки на его лбу разгладились, и он рассмеялся:
- Алтон, хитрый пес, ты сказал это, чтобы польстить мне! Однако мне
кажется, что в такие дни, как сегодня, нам следует показывать иностранцам,
что, несмотря на войну, англичане превосходят этого корсиканского выскочку
и тогда, когда дело доходит до великолепия.
- Как первый джентльмен Европы (а, возможно, в настоящий момент -
единственный джентльмен Европы), - ответил маркиз, - вы всегда могли это
делать, ваше высочество.
Принц был в восторге.
- Хорошо сказано, Алтон! - воскликнул он. - Право слово, хорошо!
Единственный джентльмен Европы.., прекрасно! Это следует запомнить.
"Да, он наверняка это запомнит", - подумал маркиз, слыша, как принц
снова и снова повторяет эту фразу гостям, собравшимся в Китайской комнате.
Наконец, под неумолчную болтовню, все общество разместилось в длинной
веренице ожидавших карет, чтобы проехать то небольшое расстояние, которое
отделяло Карлтон-Хаус от Министерства иностранных дел.
Мистер Лоусон не ошибался, говоря, что зрелище будет впечатляющим.
Довольно мрачные помещения совершенно преобразились благодаря
гирляндам цветов - настоящим, казалось, зарослям папоротников и пальм - и
бумажным фонарикам, однако наиболее экзотичными украшениями, безусловно,
являлись сами гости.
Здесь собрались мужчины и женщины со всего света: индийские раджи, у
которых в чалмах горели рубины и изумруды величиной с голубиное яйцо,
арабы и китайцы с Востока, чилийцы и аргентинцы, представлявшие Южную
Америку.
Во множестве явились бежавшие с родины французские аристократы,
заполнившие Лондон: они стремились продемонстрировать свою неприязнь к
новому властителю Франции и вновь и вновь засвидетельствовать свою
преданность Англии.
Послов было действительно маловато: в Европе оставалось слишком мало
стран, где не властвовал бы Наполеон. Однако их малое количество, как и
предсказывал лорд Хоксбери, восполнялось целым роем дебютанток в
сопровождении блистающих драгоценностями маменек.
Послушно выполняя приказ министра, маркиз занимал гостей, уделяя свое
внимание заморским гостям и приводя их в восторг своим обаянием,
любезностью и остроумием.