"Барбара Картленд. Брак на небесах " - читать интересную книгу авторакоторый незамедлительно и последовал.
Лишь когда его родные уехали и он остался один, герцог почти в отчаянии спросил себя, во что позволил себя втянуть. Столько лет отрицая даже саму мысль о браке, рассматривая его как конец свободы и уединения, так легко сдаться! Особенно ужасало Бакхерста то, что вынудил его совершить этот шаг тот самый кузен, вид которого вызывал у него омерзение. - Будь он проклят! Он мстит мне! - говорил себе герцог и представлял, сколько удовольствия получил бы Эдмунд, узнав, что он теперь чувствует. Затем, словно чтобы заглушить мысли о будущем, герцог вызвал фаэтон. Направляясь в Сент-Джонс-Вуд, где недавно купил домик соблазнительной и весьма привлекательной маленькой французской танцовщице, он думал, что единственное, что может помочь ему на время забыться, это ее страстные поцелуи и огонь, который она непременно зажжет в нем. Но, приближаясь к цели, на которую потратил очень приличную сумму (включая лошадей и драгоценности), Бакхерст пробормотал: - Черт бы побрал всех женщин! Когда герцог вернулся домой, он размышлял об одной очень соблазнительной женщине. Жена дипломата, она поселилась в Лондоне недавно. Когда они встретились впервые, между ними проскочила искра, и это не оставляло сомнений в том, во что выльются их отношения. Когда он думал о ней теперь, то задавался вопросом, не делает ли ошибки, заводя еще одно affire de cocur <сердечное дело, любовная связь (фр.)> перед самым объявлением о вступлении в брак. Он не питал надежды, что его новый флирт останется незамеченным для ожидании добычи, неизменно паря над его головой. Она пригласила его на ужин, где, Бакхерст не сомневался, они будут только вдвоем, а ужин наверняка подадут в ее маленькой гостиной, полной цветов, аромат которых будет так же дурманить, как и вино. Они сядут за стол друг против друга и начнут словесную дуэль, и в каждой фразе будет таиться double entendre <задняя мысль, намек, двусмысленность (фр.)>. Затем, по завершении ужина, снова будут цветы, софа с подушками и дверь, распахнутая в залитую светом свечей спальню. Все это было так знакомо, так привычно в его жизни, что казалось таким же нормальным, как сойти на завтрак в его собственном доме или прогуляться по парку на собственной лошади. Затем, словно этот вопрос встал перед ним впервые, он спросил себя: "Ну и что там может быть еще?" - и не нашелся с ответом. Надевая длинные узкие брюки, введенные в обиход королем в его бытность принцем-регентом, и фрак с длинными фалдами, герцог продолжал размышлять. И вдруг ему пришло в голову одно из тех внезапных решений, которые периодически осеняли его. Об этой особенности было известно лишь немногим его друзьям. - Пришлите ко мне мистера Дэлтона, - сказал он камердинеру. - Слушаюсь, ваша светлость. Пока тот выполнял поручение, герцог стоял, глядя на себя в зеркало и отмечая, насколько глубже стали морщины на его лице за последние год-два. - Я старею, - сказал он вслух. - Возможно, сестры правы, пора |
|
|