"Барбара Картленд. Вальс сердец " - читать интересную книгу автора

- Публике мое имя известно, в этом нет никаких сомнений. Все, что от
нас требуется, - это связаться с моими друзьями.
Впрочем, если Гизела просила назвать их имена, отец уходил от ответа.
Это ее тревожило, но она верила отцу. Ей казалось, что сам Иоганн Штраус,
чья музыка звучала тогда повсюду, пригласит его в свой оркестр.
Пока же, видя, что фрау Бубин не забыла его, Гизела решила, как только
представится такая возможность, поговорить с ней с глазу на глаз.
- Дела у вас, я вижу, идут в гору, - говорил тем временем Феррарис. -
Гостиница, по-моему, стала больше, чем раньше.
- Больше, mein Herr? Да она выросла вдвое! - воскликнула фрау Бубин. -
Мы теперь в моде. Каждый рано или поздно приходит ко мне выпить моего вина и
отведать моих шницелей.
- Если они так же великолепны, как те, что вы подавали сегодня вечером,
это меня нисколечко не удивляет.
- А завтра я собираюсь испечь palatchinken. Феррарис улыбнулся:
- Лучше вас, meine Frau, никто не сможет его приготовить, а я всегда
говорил моей дочери, что во всем мире нет блюда более изысканного.
Гизела уже знала, что palatchinken - это множество тончайших коржей,
прослоенных медом, фруктами и другими ужасно вкусными штучками. За время
путешествия отец не раз рассказывал ей о своих излюбленных блюдах, которые
готовила фрау Бубин, и Гизела не могла не признать, что шницель не обманул
ее ожиданий, не говоря уже о яблочном пироге. Она засмеялась:
- Я растолстею, если мы будем жить здесь!
- Ты хочешь сказать - станешь такой же толстухой, как я? - возмутилась
фрау Бубин. - И не надейся! Твой отец ни чуточки не располнел, пока жил у
меня, хотя я никогда в жизни не встречала студента с таким отменным
аппетитом.
Гизела подумала, что ее отец до сих пор сохранил свою стройность и
благодаря этому на сцене выглядит очень изысканно, особенно когда подносит к
плечу скрипку работы знаменитого Страдивари. У нее всегда было подозрение,
что дамы в зрительном зале очарованы внешностью отца не меньше, чем музыкой,
которую он исполняет. Гизела часто ловила их взгляды, прикованные к его
одухотворенному лицу, обрамленному длинными прядями слегка тронутых сединой
волос, а ее мать однажды сказала мужу:
- Я ревную к этим ослепительным дамам, которые дарят тебя таким
вниманием.
На что Пол ответил ей так:
- И совершенно напрасно, моя дорогая. Кроме тебя, в моей жизни нет
ослепительных дам!
В отличие от многих артистов Пол Феррарис ценил счастье, которое дарит
человеку дом и семейный круг. К. великому разочарованию поклонников и
поклонниц, он крайне редко принимал участие в банкетах, устраиваемых после
выступления, и торопился домой, чтобы поужинать вдвоем с супругой. Когда
подросла Гизела, они стали проводить эти вечера втроем.
Смерть жены оказалась для Пола страшным ударом; он был сражен горем, и
Гизела, которая очень любила отца, понимала, что должна помочь ему
справиться с отчаянием. Но единственным средством была музыка, а после
смерти жены Пол Феррарис перестал выступать.
Сейчас, глядя на отца, увлеченного беседой с фрау Бубин, Гизела думала
о том, что здесь, в Вене, все должно измениться к лучшему. В то же время,