"Барбара Картленд. В горах мое сердце " - читать интересную книгу автора То была одна из многих вещиц, оставленных "птичками", как Чампкинс их
про себя называл, его хозяина. Головные шпильки, футлярчики с помадой, маленькие флакончики духов, а порой даже кое-какие мелочи из одежды Чампкинс возвращал без комментариев. Он сунул пуховку в ящичек, имея в виду сказать об этом маркизу позже. Эрайна уставилась на пуховку во все глаза. Потом назвала себя глупой. Разумеется, у маркиза с его необыкновенно привлекательной наружностью было в жизни много женщин! Хоть она и была несколько смущена тем, что дамы посещали явно холостяцкую квартиру, но потом решила, что у них, по-видимому, был для этого не менее существенный повод, нежели у нее самой. И, во всяком случае, это не ее дело. Но поскольку она впервые подумала о маркизе как о мужчине, а не об ангеле, посланном Богом спасти ее мать от смерти, любопытство Эрайны было возбуждено. Когда она пришла в столовую на завтрак, то медлила спросить маркиза, удобно ли ему спалось в результате того, что он предоставил свою спальню ей, - у нее как-то не нашлось подходящих слов. Она постаралась разговаривать с ним как можно естественнее и не вспоминать о том, что он раздел ее и уложил в постель. Впрочем, маркиз был настолько занят приготовлениями к отъезду, что почти позабыл о ночных событиях. Мистер Гроувз прибыл, когда они еще завтракали, а когда он получил свои инструкции, объявился мистер Фолкнер. карету. Пока они выезжали из Лондона, мысли ее были о матери, она молилась, чтобы та уже почувствовала себя крепче: тем меньше будет риск от операции. Она объяснила маме, почему уезжает, и обещала писать каждый день, но не была уверена, что та ее поняла. "На борту судна у меня будет много времени", - думала Эрайна. Единственно, о чем она попросила Чампкинса, это чтобы он положил в саквояж писчей бумаги. - Я сделаю для вас кое-что получше, м'ле-ди, - отвечал Чампкинс. Эрайна тогда не спросила его, что он имеет в виду, но перед тем как стелить постель у нее в каюте, Чампкинс выложил на стол красивый кожаный бювар, а рядом с ним поместил маленькую дорожную чернильницу и несколько гусиных перьев. - Я буду зачинять их для вас, м'леди, - пообещал он, и Эрайна не знала, как его благодарить. Только когда корабль отплыл из гавани, ощутила она внезапную дрожь страха при мысли о том, что покидает мать и все близкое сердцу. Она отправлялась в незнакомое место с незнакомым человеком, чтобы оставаться там с людьми, которые, как она слышала, были малоприятны, если не сказать больше, в особенности герцог. Потом она напомнила себе, что, как сказал маркиз, это приключение, и она бы оказалась ужасно неблагодарной и неумной, если бы не приняла в нем участие по мере своих сил. Она считала, что мать при подобных обстоятельствах была бы настроена |
|
|