"Джон Ле Карре. Портной из Панамы" - читать интересную книгу автора

окаймлении густой поросли волос. Пендель зашел ему за спину и измерил
расстояние от воротничка до талии. Мужчины молчали. Панамцам, по наблюдениям
Пенделя, всегда нравился процесс снятия мерок. Англичанам - никогда.
Наверное, все дело в прикосновениях. Теперь снова - от воротничка до конца
спины, стараясь как можно меньше прикасаться к телу. Оба по-прежнему
молчали. Он измерил ширину плеч, затем расстояние от плеча до локтя, затем -
от локтя до манжеты. Потом подошел к Оснарду сбоку, легонько дотронулся до
локтя, делая знак, что надо его приподнять, и пропустил мерную ленту под
мышками до сосков. Иногда, обслуживая клиентов-холостяков, Пендель избирал
менее чувствительный маршрут, но почему-то решил, что с Оснардом можно не
церемониться. Внизу звякнул звонок, затем кто-то сердито захлопнул входную
дверь.
- Это Марта?
- Да, сэр. Отправилась домой.
- Она что-то имеет против вас, да?
- Что вы, сэр! Конечно, нет. С чего вы взяли?
- Вся так и дрожит от злости.
- Господь с вами, сэр, - пробормотал Пендель.
- Ну, тогда, значит, все дело во мне.
- Что вы, сэр! Как такое возможно?
- Денег я ей вроде бы не должен. Ни разу не трахнул. Так что
недоумеваю.
Примерочная представляла собой обшитую деревом кабинку размером девять
на двенадцать футов и была выгорожена на втором этаже, в "Уголке
спортсмена". Высокое зеркало на подвижной раме, три простых настенных
зеркала и маленький позолоченный стул составляли всю обстановку. Тяжелая
зеленая занавеска свисала до полу. Но на самом деле "Уголок спортсмена"
вовсе не являлся уголком. Это было продолговатое помещение с низким
деревянным потолком и верхним чердачным этажом, навевавшим воспоминания об
одиноком детстве. Нигде Пенделю не работалось лучше и плодотворней, чем
здесь. На медных вешалках, установленных вдоль стен, висела целая армия
незаконченных костюмов. На старых полках красного дерева поблескивали туфли
для гольфа, шляпы и зеленые дождевики. Рядом в художественном беспорядке
были свалены сапоги для верховой езды, хлысты, шпоры, пара чудесных
английских ружей, патронташи и клюшки для гольфа. А в центре, на самом
видном и почетном месте красовался конь, как в гимнастическом зале, но с той
разницей, что у него были голова и хвост. На нем джентльмены, явившиеся на
примерку, могли проверить, удобно ли сидят бриджи.
Пендель судорожно искал тему для беседы. В примерочной было принято
болтать без умолку, как бы подчеркивая тем самым интимность дела и
обстановки. Но по некой непонятной пока причине завести подходящий разговор
не удавалось. И он ударился в воспоминания о полных лишений и борьбы годах
молодости.
- Да, раненько тогда приходилось вставать, доложу я вам! Эти темные,
такие холодные утра в Уайтчейпеле, капли росы на булыжниках... Вспомнишь,
так прямо мороз по коже. Сейчас, конечно, все совсем по-другому. Молодые
люди не очень-то стремятся освоить наше ремесло. Во всяком случае, в
Ист-Энде. Настоящее шитье уходит в прошлое. Видно, считают, что уж больно
тяжелое и хлопотное это занятие. И правы.
Он снова снял мерки со спины, но на этот раз Оснард стоял, держа руки