"Джон Ле Kappe. Звонок покойнику" - читать интересную книгу автора

На стоянке, сев в машину, он стал пристально смотреть через лобовое
стекло, по которому катились капли дождя. Ему было все безразлично,
абсолютно все. Конечно, он был удивлен. Тем, что чуть не сорвался. Беседы с
людьми играли значительную роль в работе Смайли, и он считал, что давно уже
привык к разговорам особого рода. Они вселяли в его скрытую натуру страх; он
ненавидел их давящую близость, их неизбежную реальность. Он вспомнил веселый
вечерок с Энн в "Куаглинос". Во время ужина он объяснил ей систему
хамелеона-броненосца, задуманную, чтобы развить в допрашиваемом комплекс
неполноценности.
Они ужинали при свете свечей; белая кожа и натуральный жемчуг. Они пили
коньяк. Влажные, чуть навыкате глаза Энн смотрели только на него. Смайли
изображал страстного влюбленного, и это ему прекрасно удавалось. Энн была
нежна и взволнована их полной гармонией.
- ...Вот как я научился быть хамелеоном.
- Ты хочешь сказать, что ты был похож на этакую злую жабу?
- Нет. Это вопрос цвета. Хамелеоны меняют цвет.
- Ах да, верно! Когда они сидят на листьях, они зеленеют. И ты зеленел,
жаба?
Его пальцы легко прикоснулись к руке Энн.
- Послушай меня, ехидина. Я тебе сейчас объясню технику
хамелеона-броненосца, разработанную Смайли специально для любопытных
наглецов.
Лицо Энн было совсем близко от лица Смайли, и она с обожанием смотрела
на него.
- Ты напыщенная жаба. Но умный любовник.
- Тихо. Случается, что этот метод терпит неудачу из-за идиотизма или
недоброжелательности твоего собеседника. В таком случае- превращайся в
броненосца.
- Так что, надо выставлять защитный панцирь, жаба?
- Нет. Ты ставишь его в такое неудобное положение, что сам становишься
выше. Я был подготовлен к конфирмации одним бывшим епископом. Его паства
состояла лишь из меня одного. И за половину каникул я получил достаточно
советов, чтобы руководить епархией. Созерцая лицо епископа и представив, что
под моим взглядом он покроется шерстью, я сохранил свое влияние на него. С
тех пор мое умение только увеличивалось. Я мог превратить его в пыль,
подставить под нож гильотины, заставить его появиться совершенно голым на
масонском собрании, пресмыкаться как змею...
- Злая жаба!
С этим проблем не было. Но в течение недавних разговоров с Мастоном он
потерял способность к защите; он слишком глубоко был втянут в это дело. Как
только Мастон перехватил инициативу, Смайли почувствовал слишком большую
усталость и отвращение, чтобы возражать. Он предполагал, что Эльза Феннан
убила своего мужа, что у нее были на это веские причины. И вследствие этого
обстоятельства он потерял всякий интерес к делу. Загадка перестала
существовать: подозрения, опыт, восприятие, здравый смысл- все это Мастон не
расценивал как факты. Для него неоспоримыми фактами были бумаги, указания
министров и, в частности, министра внутренних дел. Смутные подозрения одного
функционера не принимались во внимание, когда шли вразрез с линией
департамента.
Смайли устал. Это было глубокое тягостное утомление. Он медленно