"Джон Ле Kappe. Шпион, выйди вон!" - читать интересную книгу автора

брат или что-то в этом роде? Я всегда думала, что вы могли бы поладить, ты и
Билл, если бы вместе работали. Вы сумели бы вернуть дух прошлого. Вместо
этого шотландского выскочки. Билл, перестраивающий Камелот, - снова ее
мечтательная улыбка, как из сказки, - а Джордж...
- Джордж подбирает остатки, - сказал Смайли, подыгрывая ей, и они
рассмеялись, хотя у Смайли это вышло довольно наигранно.
- Поцелуй меня, Джордж. Поцелуй Конни.
Она проводила его по тропинке через огород, которой пользовались ее
постояльцы, и сказала, что лучше ходить там, чем любоваться зрелищем
уродливых новых бунгало в соседнем саду, которые понастроили эти свиньи
Харрисоны. Моросил мелкий дождь, редкие крупные звезды тускло проблескивали
сквозь туман, на дороге был слышен грохот грузовиков, удаляющихся в ночь в
направлении севера. Прижавшись к нему, Конни вдруг забеспокоилась:
- Ты такой непутевый, Джордж. Ты слышишь? Взгляни на меня. Да не смотри
в ту сторону, там сплошной неоновый свет, порок и распутство. Поцелуй меня.
Гадкие люди во всем мире превращают нашу жизнь в ничто, так почему ты
помогаешь им? Почему?
- Я не помогаю им, Конни.
- Да конечно помогаешь! Посмотри на меня. Хорошие ведь были времена,
слышишь? Настоящие. Англичане могли гордиться. Сделай так, чтобы они снова
могли гордиться.
- Это не совсем по адресу, Конни.
Она притянула его лицо к себе, так что он поцеловал ее прямо в губы.
- Бедняжсчки. - Она тяжело дышала, скорее всего, не от какого-то
отдельного чувства, но от целой сумятицы их, смешавшихся в ней, как в
крепком коктейле, - Бедняжечки. Привыкли к империи, привыкли повелевать
миром. Все ушло. Все пропало. Тю-тю, старый мир. Вы последние, Джордж, ты и
Билл. Ну, может быть, еще этот мерзкий Перси. - Он знал, что этим все и
закончится, но не думал, что это будет так ужасно. Она и раньше так
говорила, каждое Рождество, когда во всех закутках Цирка проводились
маленькие вечеринки. - Ты знаешь Миллпондз или нет? - спросила она.
- Что еще за Миллпондз?
- Там живет мой брат. Шикарный дом в греческом стиле, милые лужайки -
это рядом с Ньюбери. В один прекрасный день туда пришла дорога. Бац. Все к
черту. Автомагистраль. Лужайки коту под хвост. Я там выросла, понимаешь. Они
еще не продали Саррат, ты не знаешь? Я боюсь, они могут.
- Конечно не продали.
Он уже не знал, как от нее избавиться, но она прижалась к нему еще
настойчивее, он даже почувствовал, как колотится ее сердце.
- Если что-то не так, не возвращайся. Обещаешь? Я слишком старый
леопард, для того чтобы сменить свои пятна ("Может ли леопард изменить свои
пятна?" - цитата из Библии). Я хочу помнить вас всех такими, какими вы были.
Милые, милые ребята.
Ему не хотелось оставлять ее здесь в темноте, под деревьями, и он
провел ее немножко назад к дому; оба молчали. Он уже шел по дороге, когда
снова услышал, как она напевает, причем так громко, что это было похоже на
вой. Но это была ерунда по сравнению с той бурей, что клокотала у Джорджа
внутри, с теми вспышками тревоги, гнева и отвращения, что сопровождали его
во время этой поездки в глухую ночь, и бог знает чем все это должно было
закончиться.