"Джон Ле Kappe. Шпион, выйди вон!" - читать интересную книгу автора

божественным сиянием солнца, как все остальные? Она любит осматривать
достопримечательности, она любит детей. Почему у нее не может быть своего
собственного? Ребенка, рожденного на свободе, не в рабстве. Она продолжала
повторять: рожденного в рабстве, рожденного на свободе. " Я жизнерадостный
человек, Томас. Я нормальная общительная девушка. Я люблю людей. Почему я
должна обманывать тех, кого люблю?" Затем она обмолвилась, что вся беда в
том, что когда-то, давным-давно, ее отобрали для работы, которая сделала ее
холодной, как старуха, и лишила общения с Богом. Вот почему она постоянно
пьет и плачет не переставая. К этому времени она слегка подзабыла о своем
муже, более того, стала извиняться за свою хандру. - Tapp снова запнулся. -
Я чуял, мистер Смайли, у нее золотое сердце. Я всегда чую это с самого
начала. Знание - сила, говорят они, сэр, и в Ирине была э т а сила; в ней
была какая-то неподдельность. Может быть, это называется безрассудством, но
она была готова отдать всю себя без остатка. Я очень тонко чувствую душевную
щедрость в женщине, когда сталкиваюсь с этим, мистер Смайли. У меня талант.
Господи, как описать это чутье? Ну вот, например, некоторые люди способны
ощущать воду под землей".
Он, казалось, ожидал сострадания, и Смайли сказал: "Я понимаю" - и
дернул себя за мочку уха.
Увидев такую странную реакцию на свои слова, Tapp молчал дольше
обычного.
- Первое, что я сделал следующим утром, - это отменил свой вылет и
переехал в другой отель, - произнес он наконец.
Внезапно Смайли широко открыл глаза:
- Что ты передал в Лондон?
- Ничего.
- Почему?
- Потому что он хоть и дурак, но хитрый, - вставил Гиллем,
- Наверное, я боялся, что мистер Гиллем скажет: "Возвращайся домой.
Tapp", - Он бросил на Гиллема многозначительный взгляд, но не удостоился
ответного. Видите ли, как-то раз, еще будучи сопляком, я ошибся и попался в
ловушку.
- Он как идиот вляпался в историю с польской девкой, - сказал Гиллем. -
Тогда он тоже почувствовал щедрость ее души.
- Я знал, что Ирина не приманка, но как я мог рассчитывать, что мистер
Гиллем поверит мне? Никоим образом.
- Вы сообщили Тесинджеру?
- Черт побери, конечно нет.
- Как же ты объяснил Лондону, что отложил свой полет?
- Я должен был лететь в четверг. Я посчитал, ,что дома меня никто не
хватится до вторника. Особенно после того, как оказалось, что Борис яйца
выеденного не стоит.
- Он не дал никакого объяснения, и административно-хозяйственный отдел
с понедельника начал считать его находящимся в самовольной отлучке, -
пояснил Гиллем. - Он нарушил все писаные правила. А также некоторые
неписаные. К середине недели даже Билл Хейдон забил во все колокола. И я был
вынужден все это выслушивать, - добавил он едко.
Как бы то ни было, Tapp и Ирина встретились на следующий вечер. А через
день они встретились опять. Первое свидание состоялось в кафе, и оно не
заладилось. Они слишком заботились о том, чтобы их не увидели, потому что