"Томас Карлейль. Французская революция. Бастилия" - читать интересную книгу автора

живущего только ради своих удовольствий и зря обременяющего землю, творение
Божие? Да нет, просто он был несчастнее! Потому что вся его похожая на
ляпсус жизнь проходила перед глазами всего возмущенного общества. Само
всемогущее забвение не может поглотить его без следа - на это потребуется по
крайней мере несколько поколений.
Между тем отметим не без интереса, что вечером 4 мая видели, как
графиня Дюбарри вышла из королевских покоев "с явно обеспокоенным выражением
лица". Это происходило в лето Господне 1774, как мы уже сказали, 4 мая.
Какие пересуды поднялись в Oeil de Boeuf! Значит, он при смерти? А что еще
можно сказать, если Дюбарри, говорят, укладывается? Она в слезах бродит по
своим раззолоченным будуарам, навсегда прощаясь с ними. Д'Эгийон с компанией
израсходовали все свои козыри, но тем не менее игру бросать не собираются.
Что же касается спора о причащении, то он уладился сам собой. На следующую
ночь Людовик послал за аббатом Мудоном, прося о причастии, и исповедовался
ему, говорят, в течение семнадцати минут.
А уже в полдень чародейка Дюбарри, прижав платочек к глазам, садится в
фаэтон д'Эгийона и сразу же оказывается в объятиях утешающей ее герцогини.
Больше она здесь уже не появится. Так исчезни же навсегда! Напрасно ты
медлишь, остановившись в соседнем Рюэле, - нельзя вернуть того, что прошло.
Ворота королевского дворца заперты для тебя навсегда. Всего лишь раз через
много лет ты появишься здесь, пользуясь ночной темнотой, одетая в черное
домино, похожая на случайно залетевшую ночную птицу, внеся смятение в ночной
концерт, устроенный в парке прекрасной Марией Антуанеттой*, - твое появление
так напугало райских птичек, что они замолкли18. Да, ты вышла из
грязи, но ты незлобива, и ты не вызываешь в нас ничего, кроме жалости! Какую
жизнь ты прожила, родившись от неизвестного отца на нищенской кровати
(кстати, в тех же местах, что и Жанна д'Арк), брошенная затем в пучину
проституции, из которой ты вынырнула на залитую солнцем вершину, чтобы быть
затем брошенной под нож гильотины, тщетно вымаливая себе прощение! Мы не
станем проклинать тебя, пусть твой прах мирно покоится. Спи, всеми забытая!
Что еще ожидает таких, как ты?
* Мария Антуанетта (1755-1793) - королева Франции, жена Людовика XVI.

Между тем Людовик начинает сильно волноваться, ожидая причастия.
Несколько раз он просит подойти к окну и посмотреть, не несут ли святые
дары. Успокойся, если только можно успокоиться в твоем положении, - их уже
несут. Часов в шесть утра появляется кардинал Рош-Эмон в полном епископском
облачении. За ним несут дарохранительницы и все остальное, что нужно для
этой церемонии. Он приближается к королевской подушке, поднимает облатку и
что-то невнятно, тихо говорит, может быть, просто что-то бормочет (так
описал нам эту церемонию аббат Жоржель). Итак, наш Людовик самым благородным
образом "принес компенсацию" Богу - такое истолкование дают этой церемонии
иезуиты. "Ва-ва, - простонал, прощаясь с жизнью, безумный Хлотарь*, - велик
же Господь Бог, коли отнимает жизнь у самого короля!"19
* Хлотарь - франкский король в 558-561 гг. Перед смертью разделил
государство между тремя сыновьями.

Пусть Людовик и принес компенсацию, назовем это "законными
извинениями", Богу, но раз уж он был связан с такими людьми, как д'Эгийон,
никакая компенсация людей удовлетворить не может. Между прочим, Дюбарри все