"Томас Карлейль. Французская революция. Бастилия" - читать интересную книгу автора

не являются дворянами. И есть наконец далеко не всеми уважаемая литературная
аристократия, не имеющая ни шпаги, ни золота в кармане, наделенная, однако,
"великой, чудотворной способностью мыслить". Появилась на свет французская
философия. Если б вы знали, как много заключено в этих двух словах! В самом
деле, ими можно выразить главный симптом весьма распространенной болезни -
долой веру, да здравствует скептицизм! Зло растет и ширится, но у людей нет
веры, чтобы противостоять ему и освободиться от него, начав с победы над ним
в самом себе. Скажите, чем руководствоваться, что является несомненным,
когда безделье и пустота - удел высших, нужда и голод - низших, когда
несомненно одно только всеобщее отчаяние? А вот чем: нельзя верить в ложь!
Это ответ философии, другая главная мысль которой - недопустима вера в то,
что называют духовным, сверхчувственным. Какое печальное заблуждение! Хотя
само по себе несогласие с ложью можно в какой-то мере назвать верой, но что
останется, когда ложь будет сметена? Останутся пять требующих удовлетворения
чувств, останется также шестое, никогда не получающее удовлетворения чувство
(чувство тщеславия), т. е. останется демоническая, дикая сама по себе
природа человека, которая в слепой, бешеной злобе вырвется наружу во
всеоружии изобретений и средств нападения, предоставленных цивилизацией, -
невиданное зрелище в истории.
Вот в такой, похожей на пороховую башню, к которой подбирается
непогашенный (теперь уже нечего и думать о том, чтобы погасить его) огонь,
все застилающий клубами дыма, вот в такой Франции лежит на смертном одре
король Людовик XV. Благодаря разным Помпадур и Дюбарри королевский флаг с
лилиями* постыдно повержен на суше и на море; откупщики налогов, как ни
стараются, уже ничего не могут больше выжать, и бедность не миновала даже
королевской казны; вот уже двадцать пять лет тянется распря с парламентом -
повсюду нужда, бесчестье, неверие, и только одни горячие, всезнающие головы
знают, как излечить больное государство. Да, это зловещий час.
Вот в каком свете увидел бы все современный историк, окажись он в
спальне умирающего Людовика, и вот чего не дано увидеть находящимся там
придворным. Вот что писал в частном, отосланном по почте письме двадцать лет
назад, на Рождество, лорд Честерфилд**, подводя итоги всему, что он увидел
во Франции, и давайте обратим внимание на эти слова: "Буду краток: все
признаки, которые я когда-либо встречал в истории и которые обычно
предшествуют государственному перевороту и революции, существуют теперь во
Франции и умножаются с каждым днем"12.
* Лилии - геральдический цветок в гербе французских королей. Эмблема
монархии.
** Филипп Дормер Стенхоп, граф Честерфилд (1694- 1773) - английский
государственный деятель и писатель.

Глава третья. VIATICUM*


Вот какой главный вопрос занимает сейчас правящие круги Франции: надо
ли соборовать (конечно, Людовика, не Францию)?
* Соборование (лат., церковн.).

Вопрос, несомненно, глубокий. Если, допустим, соборовать, то не
поставить ли предварительным условием исчезновение ведьмы Дюбарри, причем