"Трумэн Капоте. Музы слышны (Отчет о гастролях "Порги и Бесс" в Ленинграде) " - читать интересную книгу автора

партитуру, чтобы их музыканты начали репетировать заранее, не дожидаясь
прибытия труппы. Брин не соглашался, боясь, что его единственный экземпляр
оркестровки пропадет в пути. Но телеграфный ультиматум - особенно зловещая
концовка - подействовал, и сейчас Уотсон ехал отдавать партитуру в советское
посольство.
- Не надо волноваться, - говорил он, отирая с верхней губы капельки
пота. - Я вот совершенно не волнуюсь. Мы все это заарканим.
- Постарайтесь расслабиться, - сказал доктор Шаппер.
Дома, в отеле "Кемпински", где жила труппа, я зашел поболтать с женой
Брина Вильвой. Она этой ночью прилетела из Брюсселя, где советовалась с
врачом. Ее уже давно мучили приступы аппендицита, и, летя позавчера в
Брюссель, она понимала, что может понадобиться срочная операция, а тогда -
прощай, Россия. В октябре прошлого года она десять дней пробыла в Москве,
обсуждая устройство турне с Министерством культуры, - и это "захватывающее"
переживание переполняло ее желанием снова там очутиться.
- Все в порядке, доктор сказал, можно ехать. Не представляла, как мне
хочется, пока не стала думать: а вдруг не выйдет, - сказала она улыбаясь.
Улыбка эта отражала не столько положение дел, сколько ее натуру,
беспокойную, жаждущую угодить. У миссис Брин большие карие глаза и ямочки на
щеках. Волосы цвета кленовых листьев подобраны кверху и заколоты громадными
шпильками, которыми вполне можно убить человека. Платье на ней шерстяное,
пурпурное. Пурпурный - основной цвет ее туалетов: "Роберт без ума от
пурпура". Они с Брином женаты восемнадцать лет. Познакомились в университете
штата Миннесота, на театральном факультете. Какое-то время миссис Брин была
профессиональной актрисой, даже играла Джульетту, но, как говорит один их
знакомый, настоящее дело ее жизни - "Роберт и Робертова карьера. Хвати у нее
бумаги - она бы завернула весь земной шар и вручила ему в подарок".
На взгляд поверхностного наблюдателя, нехватка бумаги миссис Брин не
грозит: она повсюду ездит в сопровождении передвижной горы папок, писем и
вырезок. Ее обязанность - вести международную корреспонденцию Эвримен-оперы
и вообще следить, чтобы "все было хорошо". В этой второй своей ипостаси она
и привезла из Брюсселя пакет с игрушками, которые будут розданы детям
исполнителей в Ленинграде на Рождество.
- Если, конечно, удастся вырвать их у Роберта и упаковать. - Она
указала на ванную комнату, где в ванне плавала армада заводных корабликов. -
Роберт без ума от игрушек. Ужас просто, - вздохнула она, - как все это
влезет?
Действительно, и спальня, и гостиная, служившая одновременно конторой,
были до отказа забиты предметами, упаковка которых представлялась делом
нелегким, вроде громадного качелеобразного механизма под названием
"Релаксатор".
- Непременно возьму его в Россию. Он всюду со мной ездит. Не знаю, что
бы я без него делала.
- Предвкушаете ли вы поездку на "Голубом экспрессе"? - спросила миссис
Брин и преувеличенно обрадовалась, услышав, что предвкушаю.
- О, мы с Робертом все бы отдали, чтобы на нем прокатиться! Будет
дивно, я уверена. Рассказов на всю жизнь хватит. Но, к сожалению, - голос ее
вдруг преисполнился не слишком искренней грусти, - мы с Робертом решили
лететь самолетом. Ну, разумеется, мы вас проводим - а когда поезд придет в
Ленинград, будем стоять на платформе. То есть надеюсь. Честно говоря, не