"Трумен Капоте. Другие голоса, другие комнаты [H]" - читать интересную книгу автора

всегда говорю: ты одиночества не нюхала, покамест в Лендинге не пожила. И
мужчин тут нету для меня интересных - теперь нету: был один такой
стервятник, Кег, но он сделал надо мной преступление и на каторгу угодил - и
поделом ему, извергу бесстыжему. Я девочкой четырнадцати лет была, когда он
эту вредность надо мной сделал. Тугой клубок мух, вертевшийся над
сахарницей, рассыпался во все стороны от раздраженного взмаха ее руки.Кегом
Брауном его звали, вот как.
Пальцем она натерла зуб до еще большего блеска, а узкие глаза ее тем
временем изучали Джоула; глаза были как две черные виноградины или два диска
черного фарфора и глядели умно из миндалевидных прорезей.
- Мне город - сладкая отрава, потому что росла в Сент-Луисе - это
дедушка увез меня сюда, чтобы ухаживала за ним в последние дни. Дедушке
тогда за девяносто было, думали, ему недолго на этом свете осталось, я и
приехала. Тому тринадцать лет, и теперь, сдается мне, дедушка переживет
Мафусаила. Не думай, дедушку я люблю, но когда он умрет, я улечу в
Вашингтон, округ Колумбия, или в Бостон, Коннектикут. Вот про что я думаю,
когда думаю о Боге.
- А почему не в Нью-Орлеан? - спросил Джоул. - В Нью-Орлеане какие
хочешь красивые мужчины.
- Э, в Нью-Орлеан меня не тянет. Не в одних мужчинах дело: я хочу туда,
детка, где снег есть, а то все солнце да солнце. Я в снегу хочу ходить по
колено и смотреть, как он падает с неба большими комьями. Красота...
красота. Ты видел снег?
Слегка задохнувшись, Джоул соврал, что видел вне всякого сомнения, -
обман простительный, ибо ему страшно хотелось увидеть доподлинный снег, на
втором месте после обладания алмазом "Кохинор", каковое было его высшей
тайной мечтой. Иногда в пустые, скучные послеобеденные часы он сидел на краю
тротуара на Сент-Дивал-стрит и грезил большими жемчужными снеговыми тучами,
просеивающимися безмолвно и холодно сквозь ветви сухих, пыльных деревьев. В
августе сыпался снег и серебрил глазурью тротуар, призрачные хлопья коркой
схватывали его волосы, одевали крыши, превращали закопченный старый квартал
в безмолвную, стылую белую пустыню, где обитал только он да небольшой
чудо-зверинец: антилопы-альбиносы, птицы юнко с кремовой грудью; встречались
еще и люди, такие фантастические личности, как Мистер Мистерия, эстрадный
маг, Лаки Роджерс, киноартист, и Мадам Вероника, гадалка из
кафе-кондитерской во Вье-Карре.
- Я видел снег во время бури в Канаде, - сказал он, хотя севернее
Ричмонда в Виргинии отродясь не бывал. - Мы заблудились в горах, мама и я, и
снег валил прямо тоннами. Целую неделю жили в ледяной пещере и все время
шлепали друг друга, чтобы не уснуть: уснешь в снегу можешь вообще не
проснуться.
- А что потом? - спросила Миссури, недоверчиво прищурив глаза.
- А дальше - хуже и хуже. Мама плакала, слезы замерзали у ней на щеках,
как маленькие пульки, и все время мерзла...
Ничто не могло ее согреть - ни теплые шерстяные одеяла, ни горячий пунш
тети Эллен.
По ночам в горах завывали голодные волки, а я молился... Молился в
темном гараже, и в школьной уборной, и в первом ряду кинотеатра "Немо", не
замечая гангстерских битв на волшебном экране.
Снег все падал, и большой сугроб завалил выход из пещеры, но, хм...