"Биверли Бирн. Неугасимый огонь ("Семейство Мендоза" #1) " - читать интересную книгу автора

Софья старалась не смотреть ей в глаза.
- Фанта очень мудрая, самая мудрая из цыганок. Она сумеет вам помочь.
- Ах, вот ты как говоришь. - Кармен снова отвернулась.
Она начинала понемногу ненавидеть эту девушку. Ну, скажите на милость,
какое она имела право быть такой красавицей? И какой у нее приятный голос...
Она, очевидно, прекрасно поет.
- Спой, - приказала ей Кармен. - Все равно толку от тебя никакого нет.
Может твое пение меня порадует.
Софья знала множество песен. Куда только не заносила ее судьба во время
бесчисленных странствий. Несколько лет назад Зокали - вожак табора
возликовал, когда ему стало известно, что девочка умеет читать. И теперь,
когда табор останавливался вблизи какого-нибудь города, он отправлял Софью
ходить по улицам и читать любые объявления, газеты, чтобы знать, что в мире
происходит. "Нам должно быть известно, о чем они говорят и что замышляют, -
не уставал повторять Зокали, - хотя их законы для нас ровным счетом ничего
не значат".
Никто из цыган читать не умел. Об этом и речи быть не могло. Чтение
было чем-то вроде магии, доступной лишь высокородным чужакам, а Софья умела
читать. Зокали это просто умиляло, и часто он готов был лопнуть от гордости
за себя и тогда он говорил: "Я мог бы бросить ее на дороге умирать голодной
смертью там, в этой проклятой деревне, но я человек милосердный и добрый и
за это награжден моим личным разведчиком".
Впрочем, потребность в чтении возникала редко. Обычным занятием Софьи в
городах было просить милостыню у прохожих, держа в руках ребенка. "Ой, люди
добрые, подайте Христа ради ребенку на еду..." Она терпеть не могла просить
милостыню, но у нее это превосходно получалось. В других случаях она
завлекала женщин для того, чтобы Фанта или какая-нибудь другая цыганка
всучила им очередное снадобье или погадала на картах, так как это было с
доньей Кармен. Но всегда, какая бы роль ей не была отведена, музыка мимо ее
внимания не проходила. Музыка, песни звучали в ту пору по всей Испании.
Они не пробыли в Кордове и месяца, а Софья уже разучила аллегрию, солею
и серенаду - все формы классического испанского фанданго, причем в тех
интерпретациях, которые были типичны только для этого города. Но девушка
чувствовала, что Кармен не хочет слушать песни Кордовы. Донья Кармен жаждала
услышать те мелодии, которые Софья слышала в пещерах близ Севильи - песни
фламенго. Сидя на низкой скамеечке в отдаленном уголке патио девушка запела.
Вид у нее был безмятежный и в то же время собранный. Софья пела без
аккомпанемента. Небольшой дворик заполнялся звучанием ее чистого, подобного
перезвону колокольчика, голоса. Нотами для нее была вся окружающая
действительность: звуки парили над свисающими листьями апельсиновых
деревьев, мерцали солнечными отблесками в тихой воде крошечного фонтана,
забирались на самые высокие стены, туда, где в веселом танце взмывала вверх
сама свобода. Слова песни рассказывали о неразделенной любви, о том, как
нелегко бывает женщине и о том, как, в конце концов, женщина побеждает,
пройдя через все невзгоды. "Когда-нибудь узнаешь, когда-нибудь поймешь, кого
ты покинул, ты будешь меня о прощении молить..."
Слушая песню, донья Кармен не проронила ни слова. Она склонила голову и
было видно, что ее грудь сотрясают рыдания. Фанта стала прихлопывать в
ладони в такт песни: один хлопок, пауза, четыре хлопка подряд, пауза и еще
один хлопок. Ладони ее были ударным инструментом, точно так же как