"Дмитрий Быков. Вместо жизни (очерки, заметки, эссе) " - читать интересную книгу автора

найти другой ответ.

2004 год
Дмитрий Быков


Море от Дюма

ЮБИЛЕЙ. 24 июля 2003 года исполнилось 200 лет со дня рождения самого
известного французского писателя всех времен. О вкусах, знамо, не спорят -
иные назвали бы Флобера, иные - Мопассана, и есть даже такие, что выберут
Пруста. Но известность - вещь объективная, измеряется суммарными тиражами.
По этому критерию самым популярным русским писателем является Ленин,
китайским - Мао Цзэдун, а у французов, чьи лидеры обделены литературным
талантом,- Александр Дюма-отец, чья полная библиография насчитывает около
700 названий (не считая газетных статей общим числом тысяч в пять), а тиражи
по всему миру перевалили за полмиллиарда.
Скажу больше: из всех французов, включая Наполеона,- Дюма больше всего
значил для России. Его почитали тут едва ли не больше, чем на родине (где
снобы, составлявшие литературную и театральную элиту, относились к нему с
порядочным и небезосновательным скепсисом). Он проехал всю Россию и пришел
от нее в ужасный восторг, а точнее - в восторженный ужас; чувство это было
взаимно. В семидесятые годы уже нашего века "макулатурный Дюма" был пределом
мечтаний русских школьников; тогда, если помните, самые интересные книжки -
По, Дрюон, наш герой - обменивались на макулатуру, чтобы забить в советское
подсознание подспудную аналогию - мол, все интересное чтение на самом деле
чистый мусор... Вышло наоборот: макулатура в сознании советского человека
стала сверхценностью, на нее лег отсвет блистательной эпохи, о которой
писали Голоны и Дюма.
В советские времена он, в общем, протаскивался сюда контрабандой. По
всем меркам он мало годился в кумиры читающей молодежи, и в тридцатые
Дюма-пэра почти не издавали. Тогда возобладало другое, марксистское
представление об историческом романе,- чтоб народный вождь, движение масс, с
отвращением написанные сцены из жизни царского дома... в строго ограниченном
количестве, дабы читатель не соблазнился прогнившей роскошью... Главное -
это развитие производительных сил, производственных отношений и народного
самосознания. Так самый интересный на свете жанр (который, кстати, изобрел
именно Дюма) превратился в скуловоротнейший, и пошли чередой писанные
ужасным языком советские эпосы про государей, собирателей всея Руси, и про
крестьянские восстания с их ядреными вождями. Историческая проза долго еще
была образцом занудства и насилия над языком, не стал исключением и
толстовский "Петр Первый". Авантюрный роман ушел в прошлое, и некоторое
послабление для Дюма было сделано лишь после войны, когда массовым тиражом в
новом переводе вышли "Три мушкетера". Эта книжка и поныне хранится у меня
дома: мраморная обложка, в голубом овале три всадника. Затрепанная - жуть.
Дюма стал разрешен потому, что воспитывал храбрость и воинскую доблесть.
Страна поняла, что войны выигрываются не идейно подкованными скопцами, а
жизнелюбами и авантюристами, людьми действия.
"Господа, вы ввязываетесь в скверную историю и будете изрешечены
пулями! Двумя угостим вас мы, и столько же вы получите из подвала!"