"Виктор Васильевич Бычков. Эстетика " - читать интересную книгу автора

резонируя с душой, вводит ее в некий глобальный резонанс (гармонию) с
космосом, чем и доставляет человеку радость. Таким способом душа постигает
законы космоса, ибо согласно древней традиции "подобное познается
подобным". Эти идеи активно вошли в античную эстетику.
Платон уже много и сознательно рассуждает о красоте, искусствах и о
доставляемом ими удовольствии. При этом он с большой настороженностью
относится ко всему тому, что сегодня составляет предмет эстетики. Во многих
искусствах он видит "подражание" видимому миру, который сам является лишь
подражанием миру идей. Поэтому с точки зрения гносеологии (т.е. с
познавательной точки зрения, главной для философии) искусства практически
бесполезны. Доставляемое ими удовольствие тоже, согласно Платону, как
правило, уводит человека от поисков истины и от жизненной пользы в сферу
чувственных наслаждений, которые в целом бесполезны для человека. Отсюда и
красота настораживает его своей амбивалентностью. С одной стороны, она -
источник чувственных вожделений, явно бесполезных для гражданина идеального
полиса. С другой - возбудитель любви, страстного стремления не только к
чувственному возлюбленному, но и к духовной сфере, к интеллектуальной
деятельности философа, к истине.
Платон впервые выводит понятие to kalon (прекрасное как в физическом,
так и в нравственном смыслах) на уровень некоего абстрактного начала,
указывающего вместе с тем путь к моральному и духовному совершенствованию
человека, посредствующего между субъектом и "высшим благом". К нему
восходит концепция иерархии красоты, на вершине которой находится идея
красоты, восхождение к которой только и оправдывает в конечном счете всю
эстетическую сферу, ибо приобщение к этой "идее" свидетельствует о
приобщении к божественному миру идей, к бессмертию.
Для стоиков (Зенон и др.) to kalon, будучи высшим этическим идеалом,
имеет и сильную эстетическую окраску, на которой делается особый акцент при
доказательстве существования богов (Клеанф), при обосновании естественных
оснований морали (Панэций). Аристотель в своем не полностью сохранившемся
трактате "Об искусстве поэзии" (360-355 до н.э.) рассматривал сущностные
аспекты поэтического искусства. Развивая античную традицию, он видел смысл
искусства в мимесисе, однако в отличие от Платона, порицавшего именно за
это искусство как "подражание подражанию", Аристотель считал, что
поэтический мимесис ориентирован не столько на бездумное копирование
действительности, сколько на ее "правдоподобное" изображение в
вероятностном модусе. Кроме того, смысл художественного мимесиса он видел в
самом акте искусного подражания, в мастерстве художника: "...на что
смотреть неприятно, изображения того мы рассматриваем с удовольствием, как,
например, изображения отвратительных животных и трупов" 3. Этой
неосторожной фразой, сам того не желая, Аристотель заложил основы
позднейшей эстетики и эстетизации безобразного, получившей свое мощное
воплощение в некоторых направлениях искусства ХХ в. (см. Раздел второй
данной книги). Главное назначение миметического искусства (трагедии, в
частности) Аристотель усматривал в катарсисе ("очищении от аффектов") -
своеобразной психотерапевтической функции искусства, реализация которой
сопровождается удовольствием.
Аристотель вообще уделил много внимания анализу удовольствия, его роли
в человеческой жизни, в том числе и в связи с искусством. В "Никомаховой
этике" он различал удовольствия "чистые", высокие, достойные