"Виктор Васильевич Бычков. Эстетика " - читать интересную книгу автора

Далее идут "рациональные" (или разумные) числа - правила искусства,
диктуемые разумом. Однако, как показывает Августин, они входят и в теорию
искусства, хотя участвуют в творческом процессе не непосредственно, а через
"чувственные" числа (числа эстетической способности суждения - sensuales).
Кроме того, в теорию искусства входят и преходящие, исторически меняющиеся
законы искусства и миметические числа, ибо искусство мыслится Августином
прежде всего как подражательное. При этом одни искусства больше "подражают"
числам материального мира (живопись, скульптура), другие - космическим
числам (поэзия и музыка). Практические числа искусства - это те телесные
(corporales) числа, которые звучат в стихах, метрах, ритмах и т.п.
Процесс творчества заключается в том, что все числа, отнесенные к
теории искусства, воздействуют на производительные числа, которые руководят
телесными числами, т.е. определенными движениями рук, голоса художника, в
результате чего и возникает произведение искусства. Процесс восприятия
красоты и искусства прост и в конечном счете основывается на чувстве
(числах) удовольствия/неудовольствия (этим предвосхищалось, как мы увидим,
одно из сущностных положений эстетики Канта).
Блаженный Августин, пожалуй, впервые в истории эстетической мысли,
оказался невольным создателем целостной, хотя и имплицитной, эстетической
системы, включающей в себя все ее основные компоненты: эстетический объект
(природа и искусство), эстетическое содержание (красота), эстетический
субъект, процесс эстетического восприятия (и суждения) и творчества. И
компоненты эти представлены в его системе не механически (тогда,
собственно, и нельзя было бы говорить о системе), но в их реальной
взаимосвязи и сложных переплетениях. Эстетическая система Августина
включает в себя почти все основные достижения эстетической мысли
античности. Наряду с этим в ней много и новых, собственно августиновских
находок. Историки эстетики по праву видят в нем последнего античного и
первого средневекового эстетика8 и почитают его, наряду с Псевдо-Дионисием
Ареопагитом, родоначальником тысячелетней эпохи средневековой эстетики. К
этому можно, пожалуй, добавить только следующее.
Еще при жизни Августина Рим пал и непрерывная линия развития эстетики
надолго прервалась на Западе. Следы эстетики, "не только античной, но и
новой эстетики Августина", стали быстро стираться9 . Поэтому Августин не
имел прямых последователей и продолжателей. Только эстетика зрелого
западного Средневековья активно восприняла и развила дальше многие из его
идей. Однако в Средние века не нашлось мыслителя, который смог бы построить
более полную эстетическую систему, чем августиновская. Эстетика Августина
явилась нормой и образцом для средневековой эстетики, а многие ее положения
оказались созвучными и художественному мышлению Средневековья. Более того,
некоторые идеи Августина (к примеру, отдельные положения его знаковой
теории, его учения о механизме эстетического восприятия и суждения, его
рассуждения о структурных закономерностях красоты и искусства, в частности,
закон контраста и т.п.) сохранили свою актуальность и до наших дней.

В греческой патристике наиболее весомый вклад в эстетику сделал
анонимный автор "Ареопагитик" (V или нач. VI в.) Псевдо-Дионисий. Весь
Универсум (включая и социум) он рассматривал в качестве иерархической
системы восхождения (возведения) человека к Богу и передачи высшего знания
от Бога к человеку по ступеням этой иерархии (небесных и церковных чинов).