"Дино Буццати. Рассказы" - читать интересную книгу автораможет, в его комнату проникли бандиты и это его отчаянная мольба о спасении?
Мы оба одновременно наклонились, чтобы поднять бумажку. Но я оказался проворнее. "Что это?" - спросил мой приятель. Стоя под фонарем, я уже начал было расправлять листок. Нет, это был не смятый листок. И не призыв о помощи. Все оказалось проще и банальнее. Но, может, и загадочнее. У меня в руках был шарик из скомканных клочков бумаги, на которых можно было различить обрывки слов. Должно быть, поэт, написав что-то, остался недоволен и, разорвав в ярости бумагу на мелкие кусочки, скатал их в шарик и вышвырнул на улицу. "Не выбрасывай, - сразу сказал Франческо, - вдруг там прекрасные стихи? Немного терпения, и мы восстановим их из этих обрывков". "Будь они прекрасными, он бы их не выбросил, можешь не сомневаться. А раз выбросил, значит, он раздосадован, значит, стихи ему не нравятся и он не желает признавать их своими". "Сразу видно, что ты не знаешь этого человека. Самые известные его стихи были спасены друзьями, ходившими за ним по пятам. Если бы не друзья, он бы и их уничтожил - до такой степени он требователен к себе". "Но ведь он стар, - возразил я, - и уже много лет стихов не пишет". "А вот и пишет, только не публикует, потому что вечно ими недоволен". "Ну хорошо, - сказал я, - а что, если вместо стихов здесь просто какая-нибудь заметка, письмо другу или даже запись расходов?" "В такое-то время?" "Конечно. Именно в такое время. Почему бы поэтам и не заниматься подсчетами в два часа ночи?" С этими словами я сжал обрывки бумаги в ладонях, снова скомкал их в Несмотря на уговоры Франческо, я так никогда и не расправил эти клочки бумаги, не разложил их на столе, не попытался восстановить страницу и прочитать, что же было на ней написано. Бумажный шарик, примерно в том же виде, в каком я подобрал его с земли, заперт у меня в ящике. Там он и останется. Не исключено, что мой друг прав, что великий поэт действительно вечно недоволен только что написанным и из-за этой своей страсти к постоянному совершенствованию уничтожает и те стихи, которые могли бы стать бессмертными. Возможно, что слова, написанные им той ночью, образуют божественную гармонию, что они - самая сильная и чистая вещь из всех, когда-либо созданных на свете. Но нельзя зачеркивать и другие гипотезы: что речь идет о какой-то пустяковой бумажке; что это, как я уже говорил, самая тривиальная хозяйственная запись; что сделана она и порвана не самим поэтом, а кем-то из его близких или прислугой (я успел разглядеть так мало слов, что определить по почерку руку написавшего было невозможно); что к нам попало действительно стихотворение, но неудачное; или даже - этого тоже нельзя исключить, - что мы ошиблись и окно, в котором горел свет, принадлежало не поэту, а было окном совсем другой квартиры, и в таком случае разорванная рукопись могла оказаться просто-напросто никчемной бумажкой. Однако же не эти негативные предположения мешают мне восстановить листок. Отнюдь. Обстоятельства, при которых мы его нашли, уверенность, быть может, беспочвенная, что некое сокровенное предначертание управляет - чаще, |
|
|