"Артем Абрамов, Сергей Абрамов. Убей страх: Марафонец " - читать интересную книгу автора - Читать? - не понял Кармель. - Нет, Бегун, я не понимаю, как можно
прочесть мысль. Она же не начертана на листе пергамента или на доске... Я просто знаю людей, мне дано это Знание. Я знаю, например, что ты устал, удивлен, а еще, прости меня, испуган, ты хочешь есть и сверх того - заглушить удивление и страх добротным крепким напитком. - Кто дал тебе это Знание? - Как кто? - удивился Кармель. - Сущий, конечно, кто ж еще. Он дает садоводу умение растить плоды, виноделу - готовить вкусное вино, резнику - разделывать туши, женщине - рожать детей... Я - Хранитель, Бегун, и отец мой был Хранителем, и дед, и прадед, и прапрапрадед. Я - из рода Хранителей, как Арон-плотник - из рода древоделов, например, а Исав-кузнец - из рода кузнецов. Так было, так есть и так будет, Бегун. Это - судьба, она неизменна. Сказано в Книге Пути: "Никогда не сворачивай со своего Пути, ибо он - единственно верный, потому что предназначен тебе Сущим, а иные лишь пересекаются с ним и ведут в чужое Никуда". - Но и по ним кто-то должен идти, раз они существуют. - Чернов не утерпел, откомментировал неведомую Книгу Пути. - Что ж получается: эти "кто-то" изначально идут в чужое Никуда? Или оно для тебя чужое, а для них - свое? Особенно если учесть, что Путь - это судьба. Так? - Да, Путь - это судьба, ты верно понял. Но судьбу каждому определил Сущий. Изменить ее значит пойти против Него или, если хочешь, против своего предназначения в жизни. Иначе - сломать судьбу, И не только собственную, но всего рода. - Выходит, я - Бегун из рода Бегунов? Экая новость для меня, однако! Кармель-Хранитель не услышал иронии - не захотел или не сумел. Сказал - Что ты говоришь? Опомнись! Ты - один. Ты - на все времена. Нет других Бегунов! Нет такого рода... Спорить с мифом - последнее дело, понимал Чернов. Плюс - жрать хотелось и все-таки выпить. Но не удержался, вякнул: - Но родители-то у меня были, а, Кармель? Отец, мать... И я знаю точно, что они - не Бегуны... Он вспомнил маму-покойницу, которая, еще живая, здоровая, веселая, с великим неодобрением относилась к его увлечению спортом. Отец - тот гордился сыном, хвастался его успехами, хотя сам в своей жизни даже на велосипеде не выучился кататься. А мама утверждала: - Спорт - занятие для умственно отсталых. Вот ты, Игорь, троечник, поэтому ищешь компенсацию в спорте. Это слабость. Даже потом, когда начались "сладкие взрывы" и с гуманитарными дисциплинами у Чернова все с ходу стало тип-топ, мама не переменила мнения, хотя категоричность ее заметно ослабла... - Они и не могли быть Бегунами, - влез Кармель в воспоминания Чернова. - Их судьба крылась лишь в том, чтобы родить и вырастить Бегуна. - Одного на все времена? - Ты же один. - Кармель был несокрушим. - Ты уже приходил в наш мир, и теперь ты пришел опять. И как знать, может, будешь приходить вновь и вновь. Твои Пути многообразны и путаны. Стих про попа и собаку, безнадежно подумал Чернов. Разговор надоедал, поскольку был непонятен и темен. Выяснять подробности - на это нужно время и желание. Не исключено, понимал Чернов, время найдется. Не исключено, с грустью |
|
|