"Григол Абашидзе. Долгая ночь (Грузинская хроника XIII века) " - читать интересную книгу автора

тревожное ржание коня. Вельможа торопливо попрощался и вышел.
С другой стороны улицы, с кровли, Ваче все еще смотрел на дверь, где
скрылись Цаго, ее брат и блистательный незнакомец. Торели пробыл в доме
кузнеца несколько минут, но нетерпеливому наблюдателю это показалось
долгим. Ваче не мог сдвинуться со своего случайного поста, однако и
оставаться дольше было бы неприлично. На его счастье, конь вельможи
оскорбился, как видно, соседством осла, потянулся, чтобы укусить. Но осел
опередил гнедого и укусил его за выхоленную шею. Конь заржал. Это-то
ржание и заставило Торели поспешить из мастерской кузнеца.
Когда конь и осел начали драку, у Ваче появился предлог сойти с
кровли и подбежать к дверям мастерской, чтобы разнять животных. Но он не
успел этого сделать. Хозяин коня торопливо вышел из мастерской Мамуки.
Мамука подскочил к коню, подал гостю поводья и поддержал стремя. Гость
начал было возражать против такой услуги, но Мамука упорно не выпускал
стремя из рук.
Как только всадник тронул коня, Цаго тоже вышла на улицу. Она долго
глядела вслед ускакавшему гостю. Цаго глядела вдаль, а между тем, в двух
шагах от нее, на противоположной стороне улицы, на кровле, стоял Ваче,
страстно желавший, чтобы девушка взглянула в его сторону хоть на
мгновение. Но и мгновенного взгляда не выпало на долю Ваче. Мамука позвал
сестру, и она ушла в дом.
Ваче постоял еще немного, разозленный и на Цаго, и на могущественного
вельможу, и на самого себя. Никому он не нужен был здесь, в этом городе.
Как видно, забыли о нем и там, в стенах мастерской.
Безродный, бедный, но талантливый юноша был самолюбив и горд. Он не
хотел милости или подачки. Он верил, что один, без посторонней помощи,
добьется успеха в жизни. Ваче сошел с кровли и зашагал вдоль по пустынной
улице.
В эту ночь Мамука долго не ложился спать. Утром он должен был явиться
к царице и представить свою сестру. У него был в запасе золотой переплет
"Висрамиани", изготовленный по заказу одного вельможи. Рисунок,
вычеканенный на обложке, вполне подходил и к любовным стихам Торели.
Мамука немного укоротил обложку, подогнал ее под размер и так ловко
переплел книгу придворного поэта, будто все было сделано специально для
нее.
Цаго тоже долго не ложилась спать. Она смотрела, как работает мастер,
и между тем рассказывала ему о деревенском житье-бытье. Но и когда легла,
не могла уснуть. Она лежала с открытыми глазами и все старалась
представить, каким будет для нее завтрашний день. Но, по правде говоря, ее
волновало больше не то, как встретит ее царица, не то, как посмотрят на
нее придворные дамы, но будет ли там поэт Торели, увидит ли Цаго своего
рыцаря.
Между тем и Торели не спал в эти часы. На торжества в грузинскую
столицу съехалось много иноземных гостей. Поздравить молодую царицу
приехали царедворцы из Византии и Трапезунда, Иконии и Арзрума, Шамы и
Хлата, Адарбадагана и Ширвана. Принцы, наследники императоров, султанов,
царей, атабеков и меликов с дорогими дарами, в парадных одеждах явились ко
двору прекрасной царицы. Иноземных высокопоставленных гостей сопровождали
отборные из отборных игроки в мяч, лицедеи и поэты.
После того как Торели из мастерской приехал ко двору, он участвовал в