"Гусейн Аббасзаде. Той победной весной (Из дневника лейтенанта Гиясзаде) " - читать интересную книгу автора

отливали корешки множества внушительного вида книг. Вечером, когда мы заняли
этот дом, голова моя была забита совершенно другими делами, и я не смог
осмотреть все комнаты. Теперь, глядя на эти великолепные
издания, я почувствовал себя путником, который сгорал в пустыне от
жажды и вдруг встретил живительный родник.
Хозяин дома, судя по столь богатой библиотеке, был большим любителем
книг, а возможно, даже каким-нибудь специалистом в этой области.
Со вкусом подобранные дорогие книги настолько приковали мое внимание,
что я даже позабыл спросить, за что старшина ругал солдат; руки сами собой
потянулись к полкам. Лессинг, Шиллер, Мопассан, Достоевский, Гауптман... Эти
известные мне имена я сумел прочитать и без переводчика. Целую полку
составляли книги о творчестве Рембрандта, Ван Гога, Веласкеса, Бетховена,
Моцарта, Гайдна и многих других художников и композиторов, чьи имена тоже
были мне знакомы.
Признаюсь, еще с юношеских лет у меня была привычка - к кому бы ни
пришел в гости, в первую очередь смотреть на книжный шкаф. И оторвать меня
от книг не могла никакая сила. Успокаивался только тогда, когда просматривал
все названия. Если же в руки попадала книга любимого писателя, мне словно
дарили драгоценность. И сейчас, хоть я и не мог прочитать ничего из этой
богатой библиотеки, я наслаждался тем, что могу лицезреть такое богатство.
Как только я вошел в комнату связистов, старшина перестал распекать
солдат. Он выжидающе уставился на меня, но, не дождавшись ни слова, не
выдержал:
- Товарищ лейтенант, разрешите отпустить их? Я поставил на место том
Шиллера и задвинул стекло полки.
- Что они тут натворили?
- Пусть сами расскажут. - Старшина уже поостыл, но чувствовалось, что
гнев его полностью еще не прошел.
Сирадж и Керем по-прежнему смотрели в пол.
- Ну, рассказывай, что же ты? - подступил к Керему старшина.
- Вы же знаете всё, что мне еще сказать? - на момент подняв голову,
снова опустил ее Керем.
- А вот лейтенант не знает... Керем промолчал.
- Что же он все-таки сделал? - видя, что путного объяснения от солдата
не дождусь, спросил я у старшины.
- Да вот, - немного замялся и старшина, - прихожу, а они тут возятся на
полу.
- Боролись, что ли? Старшина покачал головой.
- Какое боролись - дрались! Разнимать пришлось!..
Меня очень удивило то, что Сирадж дрался. Этот немолодой уже человек до
войны был учителем. Солдаты уважали его за степенность, рассудительность, и,
если возникала какая-то неясность, шли к Сираджу за советом. В батарее его
называли и отцом, и дядей. Чтобы он поднял на кого-то руку - такое не
умещалось в сознании.
- А из-за чего они сцепились?
- Не смогли договориться.
- О чем?
Старшина рассказал, как все произошло.
А произошло следующее. Проверив телефонную линию, ведущую к штабу
полка, Сирадж вернулся и увидел, что Керем берет книги с полок, разрывает их