"Гусейн Аббасзаде. Той победной весной (Из дневника лейтенанта Гиясзаде) " - читать интересную книгу автора

ответил, помнится, даже несколько резковато:
- Я еще не женат, откуда у меня быть девочке? Тоня прищурила голубые
глаза и рассмеялась:
- Да я о вашей девушке говорю, о невесте.
Узнав, что, кроме как от мамы, я ни от кого больше писем не получаю,
она поправила сползшую с плеча почтовую сумку и вздохнула:
- Вот и мне только мама пишет...

* * *

Рано утром привезли целую машину снарядов. Мы спрятали их в гуще леса,
в воронке. Обратно я возвращался тропинкой, которая проходила мимо могилы
Тони. Невольно замедлил возле нее шаг, остановился. Холмик весь покрывали
еловые зеленые ветки. В изголовье стоял гладко выстроганный столбик с
прикрепленной к нему дощечкой и пятиконечной звездой. На дощечке химическим
карандашом были написаны имя и фамилия Тони, годы ее рождения и смерти.
Говорят, что люди на войне грубеют. Может быть, есть и такие, пе спорю.
Но я не согласен с тем, кто считает это общим явлением. Напротив, готов
утверждать, что в огне, в тяжелых испытаниях мы относились друг к другу еще
нежнее, еще заботливее. Что бы ни было, человек всегда остается человеком.
Конечно, я имею в виду настоящих людей, а не отребье. Когда в следующий
вечер к нам пришел другой почтальон, мы еще острее почувствовали, что Тони с
нами больше нет. Письма принесла рослая немолодая женщина. По ее манерам
чувствовалось, что она давно служит в армии, многое видела, прошла, как
говорится, огонь и воду. И странное дело - так ждущие весточки из дома бойцы
не бросились к ней, не окружили ее, как бывало, Тоню. Почтальон отдала
свежие газеты и письма старшине, попрощалась хриплым голосом и ушла. Письма
солдатам раздавал старшина.
Я читал газету, когда из санчасти вернулся командир взвода Саша
Коневский. Он был здоров, но когда наступало затишье, притворяясь больным,
бегал на свидания к своей симпатии - черноглазой полтавчанке, которая
служила в санчасти фельдшером. Я знал это, но не мешал младшему лейтенанту.
- Гасан, - спросил Саша, присаживаясь рядом, - ты знаешь, как в полку
тяжело переживают гибель Тони?
- Да, - вздохнул я, - знаю... Бедная, погибла по глупой случайности.
Ну, задержись она минут на пять - не попала" бы под бомбежку... Видно, уж
судьба такая...
- Она не могла задержаться, Гасан, - убежденно сказал Саша. - Если были
письма кому-нибудь из нашей батареи, она в первую очередь спешила сюда.
- Почему?
- Из-за тебя.
- Из-за меня?! - удивился я.
- Да, чтобы увидеть тебя, Гасан. Ты разве не знаешь, что Тоня любила
тебя?
Она была близкой подругой Сашиной полтавчанки. Полтавчанка и рассказала
Коневскому, что Тоня интересовалась мной, что так часто к нам в батарею
приходила из-за меня. Оказывается, подруги много говорили обо мне.
Слова Коневского оглушили меня, расстроили. Выходило, что я в какой-то
степени был виновником Тониной смерти. Хоть и поздно, но я вспомнил, как
Тоня, встречаясь со мной, каждый раз обращала внимание на свой внешний вид,