"Гусейн Аббасзаде. Просьба" - читать интересную книгу автора

Старик молчал. Он, конечно, не вызывал. Кто ее мог вызвать?
Девушка посмотрела в бумажку с адресом.
- Кто-то вызвал "скорую помощь". Сказали, ранен проживающий здесь
Бахман Сарыев. Шутки шутите, что ли? Что, у нас мало дел, чтобы еще зря по
разным закоулкам ездить? У нас столько этих вызовов! Некогда голову
почесать.
- Дочка, послушай меня, не сердись, - заговорила Гюляндам-арвад. -
Бахман действительно у нас живет, вы хорошо сделали, что приехали, пойдемте
к нам, парень лежит в постели.
- Он что, действительно ранен?
- Да, дочка, рана на лице. Да благословит аллах Сурьму-ханум,
перевязала его...
Соседи, конечно, снова выползли из своих квартир.
- "Скорая" приехала, "скорая"...
- Хороша "скорая"! - откликнулась Хырдаханум. - Не дай бог, плохо
станет, ее не дозовешься, эту "скорую", пока соберутся приехать, из тебя и
дух вон.
- Хватит тебе, жена, - донесся голос Аждара. - Всю ночь маемся,
осталось еще переживать по поводу "скорой помощи"! Дай хоть поспать часок...
Соседи разошлись. Дядюшка Гани, присев на каменный приступок около
своей двери, закурил, раздумывая, подниматься или нет к Гюляндам. Туда уже
поднимались вслед за людьми из "Скорой" близкая соседка и приятельница
Гюляндам Гури-ханум со своей дочкой-школьницей Афет. "Ну, где Гури
появилась, решил старик, - там другим делать нечего".
Настоящее имя Гури было Гурият, так было записано в паспорте, но если
бы у кого-нибудь во дворе спросили Гурият, никто не смог бы сказать, кто
это: все здесь звали ее Гури, и никак иначе. Имела ли она что-нибудь сходное
с райскими гуриями, неизвестно, но это о ней из уст в уста долгое время
кочевало кем-то сочиненное четверостишие:

Гури, ах, Гури,
Выйди крышу подмести.
У тебя один бывает хахаль,
Или целый полк?

Это обидное четверостишие выражало чью-то злобу, не иначе, потому что
никогда у бедной Гури не было никакого любовника, она всегда заботилась о
своем достоинстве, высоко несла свою честь. Скорее всего эти стишки сочинила
одна из девиц, которая сохла от зависти: в молодости Гури была хорошенькой,
и соседские парни умирали по ней, писали ей множество любовных писем, бегали
только за ней, других девушек не замечали; одни сваты из дверей выходили,
другие - входили, но Гури никто не нравился, пока наконец по тупику не
разнесся слух, что ее обручили с каким-то парнем-даглинцем. Слух оказался
верным, и вскоре в дом тетушки Пери стал ходить высокий статный парень,
жених Гури, и предполагалось, что, как только завершится мухаррамлик, будет
сыграна свадьба и Гури навсегда покинет этот двор. Но закончился
мухаррамлик, а свадьбы не было; пошел другой месяц, а о свадьбе дочери
Пери-хала и не заикалась. Какое-то время даглинец еще приходил, потом
перестал, и одни соседи говорили, что он бросил Гури, другие, наоборот,
утверждали, что девушка сама его отставила; третьи высказывали еще какие-то