"Линн Эбби. Тени киновари" - читать интересную книгу автора

негромкий шум, глубоко в горле. Звуки ранили сильнее, чем любые щипки, к
которым она привыкла в резиденциях высших темпларов.
Но создатели сделали Матру сильной. Она встала на ноги и обошла тело
Мики. Отец лежал в нескольких шагах дальше. Его тело не было тронуто огнем:
на его голову обрушилась дубина, череп был раздроблен. Матра не могла видеть
его лицо - оно было все в крови. Она опять встала на колени, осторожно
просунула под него свои узкие руки и легко подняла его в воздух. Потом она
перенесла его на берег, положила рядом с водой и смыла кровь его лица.
Звуки горя все еще рождались в основании горла Матры. Что-то невидимое,
но острое цапнуло ее за сердце. Печаль, это печаль, сказала она себе,
вспомни, как сверкали щеки Мики в ту ночь, когда умерла вся его семья.
Печаль, холод и мрак. Смерть, внезапно поняла она, она здесь, более
настоящая, чем все остальное, что было вокруг. Согнувшись, скрючившись с
телом Отца в руках, Матра уставилась в темноту, ожидая что Смерть появится и
возьмет ее.
Смерть была пещере, прямо сейчас. Она могла ощущать ее. Смерть возьмет
и ее, как всех; она не в состоянии сопротивляться. Но когда она опустила
тело Отца на каменный берег, он открыл оставшийся глаз.
МатраЕго голос звучал у ней голове, его губы не двигались.
- Отец? Отец - что произошло? Мика...Ты... Отец, скажи мне - Что я
должна сделать?
Ты должна бежать, Матра. Они вернутся, их много, они возьмут верх даже
над тобой-Кто? Почему? Ты никогда не делал ничего плохого, Отец; это не
должно было случиться. Ты никогда не делал ничего плохого.
Не надо делать что-нибудь плохое, чтобы начались убийства, объяснил
отец, терпеливый к ее новизне в этом мире даже сейчас.
- Убийство, - Матра почувствовала это слово в своих мыслях, потом
произнесла его своим странным, плохо подходящим для слов языком. Это не было
новым словом, но оно приобрело новый смысл. - Тебя убили, Отец?
Да.
- Тогда и я убью. Я убью тех, кто убил тебя. Я отвечу плохим на плохое,
и все опять станет правильным.
Матра почувствовала печаль Отца. Он накажет ее, подумала она, как он
наказал ее, когда она оставила себе черную шаль. Она знала, что плохое
нельзя сделать правильным - она узнала об этом, глядя в зеркала высших
темпларов.
Отец удивил ее. У тебя есть могущественные покровители, Матра. Они
помогут тебе. Это не должно произойти опять. Ты должна позаботиться об этом.
И Отец сделал так, что в ее сознание появилось изображение, последнее,
что он видел в своей жизни: дубина с каменным наконечником, опускающаяся
рука и обезображенное шрамами лицо с дикими, безумными глазами за ней. После
этого не было ничего, но и этой картины было достаточно.
На один удар серца ей показалось, что она никогда не видела это лицо,
но рассмотрев в своем сознании изображение более пристально, Матра увидела
отчетливо различимые черты халфлинга, скорее старого, чем молодого. Из
области шрамов выходила одна единственная черная линия. Она дважды
поварачивала и опять исчезала среди складок кожи и шрамов. Этого было вполне
достаточно, особенно вместе со злыми глазами. Она знала его. - Какзим, -
прошептала она, встала и пошла прочь, не бросив назад даже прощального
взгляда.