"Дэниел Абрахам. Предательство среди зимы ("Суровая расплата" #2)" - читать интересную книгу автора

1

Маати изобразил просьбу пояснить. Посыльный дая-кво, видимо, ожидал
этого и спокойно повторил:
- Дай-кво желает, чтобы Маати Ваупатай немедленно явился в его покои.
8 славном селении дая-кво Маати Ваупатая давно считали если не полным
неудачником, то уж точно бельмом на глазу. Маати столько времени провел в
здешних скрипториях и лекториях, у печей огнедержцев и на чистых широких
улицах, что привык ко всеобщей неприязни. Уже восемь лет дай-кво не
удостаивал его беседы.
Маати закрыл книгу в коричневом кожаном переплете и положил в рукав.
Потом принял позу ответа на послание и объявил, что готов. Гонец в белых
одеждах изящно развернулся и повел его к даю-кво.
Селение, где жили дай-кво и поэты, было прекрасно в любое время года.
Теперь, в разгар весны, сладко пахли цветы в уличных кадках, буйно зеленели
ухоженные сады, хотя меж камней мостовой не росло ни одной травинки. Повсюду
тихо позванивали колокольчики. У дворца серебрился тонкий высокий водопад, а
башни и здания, высеченные в горе, сияли чистотой, несмотря на близкие
гнездовья птиц. Маати знал: чтобы селение дая-кво оставалось безупречным и
величественным, как хай на троне, и не уступало по красоте огромной чаше
неба, многие жертвуют всем временем жизни. Проведя годы среди мужчин
селения - именно мужчин, женщин сюда не допускали, - Маати так и не перестал
им восхищаться.
Маати выпрямил спину, стараясь выглядеть спокойным и невозмутимым,
будто совершенно не удивлен вызовом к даю-кво. На подходе к дворцу он
заметил, с каким недоумением на него воззрились посыльные и поэт в бурых
одеждах.
Слуга повел его через сад к скромному жилищу самого могущественного
человека на свете. Маати вспомнил их последнюю встречу: обвинения, издевку и
жгучий сарказм дая-кво, свою гордую уверенность, которая раскрошилась и
истаяла, словно сахарный замок под дождем. Маати встряхнулся: дай-кво едва
ли позвал его затем, чтобы подвергнуть прошлому унижению.
"Да, для унижения будут новые поводы, - раздался тихий шепот в уголке
сознания Маати. - Даже не надейся, что справишься с будущим, если пережил
прошлое. Все так думают, и все ошибаются".
Слуга встал перед инкрустированной ильмом и дубом дверью, которая вела,
как помнил Маати, в комнату для встреч. Посыльный дважды царапнул по двери,
объявляя об их приходе, потом открыл ее и жестом пригласил Маати внутрь.
Маати глубоко вдохнул, как перед прыжком с утеса на мелководье, и вошел.
Дай-кво сидел за столом. Полысел он уже тогда, когда Маати впервые его
увидел - двадцать три года назад. В то время дая-кво звали Тахи-кво, и он
был всего лишь более строгим из двух учителей, которые просеивали знатных
отпрысков в поисках будущих поэтов. С тех пор его брови совсем побелели,
морщины вокруг рта стали резче, но черные глаза остались такими же ясными.
В комнате оказалось еще двое незнакомцев. Один, худощавый, сидел за
столом напротив дая-кво. Его одежды были темно-синими с золотом; затянутые в
хвост волосы не скрывали седых висков, бородку словно припорошил снег.
Второй, погрузнее - мышцы, заплывшие жиром, решил Маати, - поставил
стоптанный сапог на широкий подоконник и смотрел на сад. Этот мужчина был в
одеждах песочного цвета. Когда открылась дверь, он повернулся к Маати, и тот