"Федор Абрамов. Дом" - читать интересную книгу автора

первая нарушила молчание. Заговорила резко, с возмущением:
- Я не знаю, что с народом деется, с ума все посходили. Преже дома
жилого не огораживали, замка знамом не знали, а теперека и дома жилые под
забор и покойников загородили. Срам. Старик какой - Трофим Михайлович але
Софрон Мудрый захотели друг к дружке сходить, словом перекинуться - не
пройти. Трактором, бульдозером не смять эти железные ограды, а где уж
покойнику через их лазать...
Уже когда подходили к своим могилам, Лиза вдруг, неожиданно для Петра и
Григория, свернула в сторону, к могиле под рябиновым кустом. Пирамидка на
могиле из горевшей на вечернем солнце нержавейки с выпуклой пятиконечной
звездой в левом углу не очень отличалась от тех надгробий, которые
попадались им доселе, но что они прочитали на пирамидке?

ЛУКАШИН ИВАН ДМИТРИЕВИЧ


1904-1954


Петр, оглядевшись вокруг, спросил:
- Когда же это прах-то Ивана Дмитриевича перевезли?
- Не перевозили. Ничего там нету, - кивнула Лиза на уже обросший
розовым иван-чаем бугор. - Ины беда как ругают Анфису Петровну: слыхано ли,
говорят, на пустом месте могилу заводить? А я дак нисколешенько не осуждаю.
Везде земля одинакова, везде от нашего брата ничего не останется, а тут хоть
когда она сходит, поговорит с ним, горе выплачет. В городах памятники
ставят, а Иван Дмитриевич не заслужил? Признано: зазря пострадал, а нет, все
на памяти Ивана Дмитриевича лагерная проволока висит...
У давно осевших и давно затравеневших могилок Степана Андреяновича и
Макаровны Лиза стояла молча, с виновато опущенной головой. В прошлом году
какие-то волосатые дикари из города, туристами называются, ослепили на них
столбики - с мясом выдрали медные позеленелые крестики, и она до сих пор не
собралась со временем, чтобы вернуть им былой вид.
Ни единого слова, ни единого оха не обронила она и на могиле сына - при
виде светловолосого, улыбающегося ей с застекленной карточки Васи она всегда
каменела, - зато уж когда подошла да припала к высокому, заново подрытому
весной и плотно обложенному дерниной холмику матери, дала волю своим
чувствам.
Смерть матери была на ее совести.
Семь лет назад 15 сентября справляли поминки по Ивану Дмитриевичу.
Михаила да Лизу Анфиса Петровна позвала первыми - дороже всякой родни были
для нее Пряслины. Ну а как с коровами? Кто коров вместо Лизы поедет доить на
Марьюшу? Поехала мать. И вот только отъехали от деревни версты две -
грузовик слетел с моста. Семь доярок да два пастуха были в кузове - и хоть
бы кого ушибло, кого царапнуло, а Анну Пряслину насмерть - виском о конец
гнилой мостовины ударилась...
- Ой да ту родимая наша мамонька... Ой да ту чуешь, нет, кто пришел-то
к тебе да приехал... Ой да уж любимые твои да сыночки... По шажкам, по
голосу ты их да признала...
- Будет, будет, сестра, - начал успокаивать Лизу Петр, и она еще пуще