"Александр Абрамов. Последняя точка" - читать интересную книгу автора

- Мне бы оправиться, товарищ политрук.
Костров указал на кусты орешника по соседству.
- Минуты две-три хватит? Я подожду.
Трех минут хватило. Мухин вышел аккуратный и подтянутый, как в строю.
- Проходи, - сказал Костров, пропуская солдата.
Еще час. Дождь перестал. Светало. Болото осталось далеко позади.
Поредевший, сожженный артиллерией лес вывел к дороге, расширенной и
подрезанной скреперами. На дорогу, окаймленную уцелевшими от снарядов
кустами, вышли скученно - ох как ругал себя Костров за эту скученность! -
вышли и замерли. С обеих сторон за орешником она была перехвачена немецкими
автоматчиками.
- Ложись! - крикнул Костров, полагающий, что ошалевшие от неожиданности
ребята успеют открыть огонь.
Но они не успели. Мигом их окружила толпа немецких солдат, да так
тесно, что никто не сумел даже выхватить пистолета. Со скрученными назад
руками, мгновенно обезоруженных, их швырнули лицом к земле на дорогу.
Прошло буквально минуты две, но Костров уже заметил, что Мухина не
тронули. Он подошел к стоявшему поодаль офицеру и, почтительно склонив
голову, доложил:
- Вир коммен ин дер ейле ир вунше гемасс.
По-немецки он говорил плохо.
"Ссылается на немецкий приказ, - подумал Костров. - Очевидно, выдал нас
гестаповцам по такой же рации, какая спрятана у меня. И вероятно, тогда,
когда сидел за кустами".
- Хир зинд аллее? - сухо спросил офицер.
"Спрашивает, все ли здесь, - мысленно перевел Костров, - значит,
Глебовскому удалось прорваться".
- Найн, нур цен меншен, - ответил офицеру Мухин.
"Только десять, - повторил про себя Костров, - а с одиннадцатым им
придется расстаться". Он выхватил из кармана вальтер и, не целясь, выстрелил
в спину Мухину.
И опять неудача: еще не прогремел выстрел, как сзади его ударили под
локоть, и пуля прошла, не задев ни офицера, ни Мухина. А Кострову тут же
связали руки и швырнули на дорогу рядом с его ребятами.
Один из офицеров что-то сказал главному.
- Эрханген? - повторил тот. - Найн, вин хабен кейне цейт. Зофорт
эршиссен. Ду вирст, - кивнул он Мухину, еще державшему отобранный вальтер. -
По-штуч-но! - повторил он по-русски.
- Я? - нерешительно спросил Мухин.
- Ду, ду! - настоял офицер. - Унд шнелль, шнелль! Ду бист гут полицай.
"Конец", - подумал Костров. Он уже знал, что повесить их у офицера нет
времени, а расстрелять приказано Мухину. Тот, хотя и удивленный, обошел
лежавших и каждому выстрелил в голову.
Ничего не успел подумать Костров. Грохот выстрела над ухом бросил его в
темноту. А потом очнулся - да, да, именно очнулся, когда тусклый, промозглый
дождь вернул ему сознание и жизнь. Он приподнялся на локтях и оглянулся.
Рядом лежали убитые товарищи, но дорога была пуста. Он встал, чуть шатаясь,
от промокшей куртки его знобило. Потрогал голову, рука нащупала склеившиеся
от засохшей крови волосы, но боли не было. Промахнулся убийца, видно, очень
уж торопился закончить палаческую работу: пуля только скользнула по черепу,