"Ахмедхан Абу-Бакар. Ожерелье для моей Серминаз" - читать интересную книгу автора

пришла в себя.
- Не все ли нам равно, кто она? - перебил дядя.
- Нет, мне не все равно! - твердо сказала мать. - Я совсем не хочу,
чтобы мой сын женился на девушке из какого-нибудь проклятого нами рода!
- "Проклятый нами род"? - растерянно спросил я. - Значит, и мы по
отношению к ним тоже "проклятый род"?
- Да, именно так! - мрачно сказала мать, поправляя на лбу белую длинную
шаль, кисти которой свисали почти до пят. Ей, видно, показалось, что от
резких слов, которые она сопровождала довольно гневными жестами, шаль
сбилась и дядя может увидеть ее растрепанной.
- И это в наше время вы говорите такие слова! Не думал я, что мои
родственники хранят еще в заржавленном сундуке на дне души столь
человеконенавистнические чувства! Дядя, ты же мудрейший человек!.. -
воскликнул я чувствуя, что над моей головой вот-вот разразятся страшная
гроза, и понимая, что спасти меня от этой грозы может только Даян-Дулдурум.
Он любит, когда говорят о его мудрости. - Даже ты, известный от Салатавских
гор до вершин Шахдага, даже ты до сих пор не смог докопаться, почему два
рода в нашем ауле вот уже почти сто лет проклинают друг друга...
- Надеюсь, ты избрал девушку не из рода Мунги? - настороженно спросил
дядя.
- Предположим...
- Оставь предположения при себе и отвечай своей матери, кто твоя
избранница! - грозно сказал дядя, становясь на этот раз на сторону матери,
хотя обычно выгораживал меня и спасал от ее нападок.


6

Вот тут я и представил себе свою избранницу и увидел ее в воображении
яснее, чем если бы она стояла рядом со мной.
Разве могу я забыть первый в жизни поцелуй?
Случилось это двадцать семь дней назад, после заседания художественного
совета, обсуждавшего образцы новых изделий, среди которых было и одно мое
ожерелье.
Серминаз, член художественного совета, лучший мастер-резчик по слоновой
кости, работает сейчас на самом ответственном месте - приемщицей-контролером
готовых изделий. Многие из этих изделий выполняются по ее собственным
эскизам и образцам.
Я не знаю, сколько ей лет, знаю лишь, что после окончания семилетки она
училась в Костромском училище прикладного искусства, получила диплом с
отличием и в прошлом году вернулась в Кубачи.
И вот она, моя Серминаз, происходит из рода Мунги, проклятого нашим
родом чуть ли не сто лет назад. И никто не знает, что послужило причиной
этого проклятия, ставшего обоюдным.
А ведь род Мунги столь же известен, как и наш. Из рода Мунги вышел
известный поэт-кубачинец Мунги Ахмед, живший в конце девятнадцатого и начале
двадцатого века. Сама же Серминаз столь прекрасна, что способна воплотить
собою всю поэзию Страны гор.
На том художественном совете, двадцать семь дней назад, Серминаз
принимала новые образцы украшений, выполненных нашими мастерами. И