"Генри Адамс. Воспитание Генри Адамса" - читать интересную книгу автора

слабых впечатлений от этих дней, кроме одного: в комнату, где он лежит,
входит тетушка, а в руке у нее блюдечко с печеным яблоком.
Возможно, для памяти естественно сохранять впечатления именно в таком
порядке - от цветовых к вкусовым, но следует предположить, что в
воспитании первое место занимает боль. И действительно, третье
воспоминание связано с чувством неприятного. Как только врачи разрешили
вынести больного на воздух, мальчика, закутав в одеяло, перенесли из
небольшого дома на Хэнкок-авеню в другой, куда более внушительных
размеров, вблизи Маунт-Вернон-стрит, где его родителям предстояло прожить
до конца своих дней.
Переезд происходил в середине зимы, 10 января 1842 года, и Генри Адамс
до сих пор помнит, как ему было тяжело, когда под ворохом одеял не хватало
воздуха или когда с грохотом двигали мебель.
Болезнь, перенесенная в детстве, играет немаловажную роль в создании
человеческой особи, отличной от среднего типа, - правда, в ином смысле,
чем приспособляемость и неприспособляемость в естественном отборе. В
особенности скарлатина, которая сильно сказывалась как на физическом
развитии мальчиков, так и на характере, хотя ни один из них до конца
жизни, вероятно, не мог бы сказать, помогла ли она ему в достижении успеха
или же, наоборот, помешала. Скарлатина, которой переболел Генри Адамс,
приобретала с годами в его глазах все большее и большее значение как
фактор его развития. Прежде всего болезнь оказала воздействие на его
физическое состояние. Генри отставал от братьев в росте на два-три дюйма и
соответственно был уже в кости и меньше весом. Его характер и духовные
наклонности, очевидно, также складывались по более утонченной модели. Он
не блистал в драках и отличался более чувствительными нервами, чем
положено мальчику. Подрастая, он преувеличивал свои недостатки. Привычка
ставить все под сомнение, не доверять собственным суждениям и полностью
отвергать общепринятые, склонность считать любой вопрос открытым,
нерешительность в поступках (исключались лишь явно дурные), страх перед
ответственностью, любовь к порядку, форме, качеству, боязнь скуки, тяга к
дружбе и нелюбовь к обществу - все эти качества отличают, как известно,
уроженца Новой Англии, хотя отнюдь не каждого. Но в случае Генри Адамса
они, по-видимому, усугублялись перенесенной им болезнью, хотя он так и не
смог решить, был ли происшедший в его развитии крен пагубным для него или
благотворным, к добру или во зло для его дальнейших целей. Его братья
представляли норму, классический тип, он - разновидность этого типа.
Однако во всем остальном болезнь никак на нем не сказалась; он рос
вполне здоровый телом и духом, принимая жизнь такой, какой она была, без
труда следуя установленным порядкам и наслаждаясь доступными ему радостями
в полную меру наравне с любым сверстником. Он считал себя в высшей степени
нормальным, и товарищи тоже считали его таковым. Он отличался от них не
типом, а развитием и воспитанием, и различие это явилось, прямо или
косвенно, результатом приверженности к традициям восемнадцатого века,
которую он унаследовал вместе с именем.
Атмосфера, в которой он жил и воспитывался, была насыщена духом
колоний, революции, духом почти кромвелевским; он дышал воздухом,
напитанным, казалось, еще со дня рождения его прабабки запахами
политического мятежа. У уроженца Новой Англии сопротивление было в крови.
Подчиняясь инстинкту, мальчик воспринимал мир через призму сопротивления: