"Алесь Адамович. Последняя пастораль" - читать интересную книгу автора

Хлое, глядевшей на него, Дафнис показался прекрасным, и так как впервые
прекрасным он ей показался, то причиной его красоты она сочла купанье. Когда
же она стала омывать ему спину, то его нежное тело легко поддавалось руке,
так что не раз она украдкой к своему прикасалась телу, желая узнать, какое
нежнее.

Лонг, "Дафнис и Хлоя".


Мы направляемся туда, где уже издали слышен живой гул и плеск падающей
воды. Я обкосил все тропинки, ведущие к водопаду У нас хорошее настроение,
точнее у Нее, ну а мое - в прямой от Нее зависимости. То идет тихо-мирно, то
вдруг бросится и снова повиснет на мне, поджав ноги: неси, тащи! Или
завизжит. Это у нас называется: "Огласим пустыню немым криком!" Что странно
на этом острове, но чего Она, кажется, не замечает: иногда исчезает эхо.
Многое замечаю лишь я, вот и эта странность одного меня преследует: рев
водопада далеко слышен, урони камень со скалы - загремит, а крикни - как в
вату. Поэтому хочется говорить потише. Но это мне так, а Ее вроде бы ничто
не гнетет. Чего-чего, а странностей на этом острове... Некоторые мы, не
сговариваясь, стараемся не замечать. В прямом смысле не видеть, не смотреть
по сторонам. И это нам удается не хуже, чем человеку на дне колодца: куда же
ему еще смотреть, как не вверх в небо? Не на стены же, со всех сторон
сжимающие, теснящие. В небо да еще друг на друга: нас, слава богу, двое. В
небе днем яркое солнце, ходит оно не как прежде, по дуге, а по кругу, но мы
уже привыкли. По кругу даже лучше, может, это Заполярье такое. Научились не
удивляться. Например, тому, что ночные звезды как-то помещаются - все какие
есть - на небольшой тарелке нашего неба.
А на то, что могло бы нас смутить, мы стараемся не смотреть. На глыбы
тяжеленного мрака - стены нашего "колодца", высоко встающие над нами. Их
полосуют веера огненных трещин-молний, немых, неслышных. А не слышишь, так
можно и не смотреть. Не глядишь - вроде и нет этого. Есть на что, на кого
смотреть: нас двое!
Но иногда начинаешь прикидывать (профессиональное для морехода):
сколько, какое расстояние до тех стен и молний? Сто метров? пять
километров? - каждый раз увидишь по-разному.
Поднялись по голой плоской скале к водопаду, образуемому приливами: по
ночам в огромную гранитную чашу там, наверху, захлестывают волны,
сладостно,- как сны моей Евы, тянущиеся, подтягивающиеся к невидимой Селене.
Воды хватает как раз на сутки: она гладко, как светлое масло, опоясанное
радугой, выливается сквозь широкую щель и каменно-громко падает на чуть
скошенную скалу. Мы не сразу разглядели, что это наше "удобство" -
человеческих рук сотворение (скорее всего инженерно точно направленным
взрывом).
За падающей водой спрятана тайна, тоже человеческая. Чему служил или
должен был служить этот искусственный водопад, мы догадываемся, но тоже
стараемся не думать, не говорить об этом. Довольно того, что он у нас есть,
роскошный душ, место, где мы обычно проводим самые веселые часы дня. Тут мы
и рыбкой запасаемся: вода падает с пятиметровой высоты, оглушенные рыбины