"Елена Афанасьева. Колодец в небо" - читать интересную книгу автора

"Я больна!" - ужаснулась Изабелла, попробовав собрать воедино
разрозненные осколки того, что привиделось ей в бреду.
"Мне срочно нужен хороший доктор!" - поняла герцогиня.
"Или хороший любовник. На Джанфранческо и в этом деле надежды нет!" -
вынесла окончательный вердикт собственной болезни Изабелла.
Любовника - и не одного, и хорошего, и очень хорошего, и самого
хорошего - она завела. В Феррару долгое время не ездила, боялась увидеть
ничего не подозревающих брата и отца. Но испытанное в горячке времени стало
порой пугающе возвращаться. И порой ей уже самой хотелось, чтобы та горячка
хоть ненадолго вновь посетила ее.
Страшащая бездна пусть только мысленной, но все же порочности, стала
увлекать ее так же, как постепенно и безвозвратно увлекла ее и бездна
предательства.
Вынужденного предательства.
Нужного предательства.
Неизбежного предательства.
Но предательства. Предательства тех, кого она, как ей казалось, не
только использовала в своем политическом расчете, но и любила...
Первый свой лисий экзамен Изабелле пришлось держать пять лет назад,
когда в 1498 году король Франции Людовик XII готовил войска для нападения на
Милан. Итальянские города-государства уже подсчитывали доходы, которые
сулило им неизбежное поражение Милана. Отец тогда еще не ставшей их
родственницей Лукреции Борджиа, папа Александр VI, заявил о невмешательстве,
тем самым предоставив Франции возможность делать с Миланом все, что
вздумается. Венецианцы сообщили Людовику, что не станут помогать Милану и
надеются, что за это Франция отдаст им Мантую.
Вчера еще всесильный Лодовико Сфорциа внезапно обнаружил, что находится
в полном одиночестве. Последнее, на что смел надеяться вчерашний любовник,
была поддержка Изабеллы.
Примчавшись в Мантую, Лодовико буквально умолял ее сделать так, чтобы
небольшое воинство Гонзага пришло ему на помощь. Но она знала, что помощи от
ее мужа не может быть никакой. Мантуе воевать против Франции - все равно что
голубю тягаться силой с орлом. Орел для забавы, быть может, и растянет
голубиную смерть, но смерть от этого растяжения станет лишь мучительнее.
Если герцогиня Гонзага открыто станет на сторону своего венценосного
миланского любовника, Франции не составит труда, проглотив величественный
Милан, закусить маленькой Мантуей, как вишенкой на куске отличного пирога.
Положение Лодовико Сфорциа безнадежно. Но значит ли это, что так же
безнадежно положение Мантуи и ее, Изабеллы?
Поняв, что она не сумеет играть в мужские военные игры, Изабелла решила
играть в единственную игру, в которой ей не было равных.
- Подумай, в чем ты лучше других, детка, - расчесывая ее, маленькую, по
утрам, говорила ей кормилица Асунта. - Поглядись в зеркальце. Что есть в
тебе такого, чего нет в твоих сестрах, в подружках, в других благородных
дамах. Глазки лучше, чем у прочих? Тогда сияй своими глазками так, чтобы их
блеск слепил, затмевая не больно красивый нос. Шейка дана тебе лебединая,
так заставь своих мастериц шить такие наряды, в которых, как на роскошном
помосте, будет вознесена твоя шейка, и тогда никому и в голову не придет
задаться вопросом, хороша ли твоя грудь.
- Погляди на себя, - повторяла кормилица, раздевая Изабеллу перед