"Елена Афанасьева. Колодец в небо" - читать интересную книгу автора

с этим теплом делать?
Пытаюсь вырвать из рук ухаживающего за мной хозяина одежду и бежать, но
профессор иронично галантен. Держит пальто в терпеливом ожидании, пока я
попаду в рукава, и явно думает - странная барышня его нынешняя гостья.
Из рукава, в который от волнения я все никак не могу просунуть руку,
выпадает моя старенькая шаль. N.N. улыбается уголками едва заметных из-под
густых усов губ. Наклоняется. И, подняв мою шаль с пола, замирает.
Эта цветастенькая, не по погоде тоненькая шаль была на мне в тот день,
когда в этом же переулке мы сошлись у неподвижного тела замерзшей на снегу
белокурой женщины.
N.N. стоит неподвижно секунду-другую, словно силясь понять - я это или
не я. Воспользовавшись его оцепенением, я выхватываю из его рук поднятую с
пола шаль, открываю дверь и бегу. И бегу! Бегу!
6. Гул нарастает
(Изабелла. 1503 год. Феррара)

Лошади неслись и неслись по Виа Гранде. Стартовав на окраине города, в
Пиоппа, скачки минута за минутой приближались к замку Тедалдо. Еще чуть, и
участников главного заезда нынешнего палио можно будет различить с балкона
герцогского замка.
Но обычно неистовствовавшая по ходу забегов Изабелла в этот раз не
спешила увидеть, кто лидирует - придворный наездник нынешней хозяйки Феррары
Лукреции Борджиа на подаренной ей братом Чезарио чистокровной кобыле
Веронике или ее верный Винченцо на великолепном двухлетнем жеребце
Флорентине.
Флорентин с великими предосторожностями неделю назад был доставлен в
Феррару из Мантуи. Герцог Гонзага и без любимого жеребца обойдется, лишний
раз поперебирает камеи в своей сокровищнице, а герцогине Гонзага жеребец
сегодня ох как нужен! Жеребец герцогине Гонзага нужен во всех смыслах, но в
собственно лошадином смысле нужен особо. Флорентин сегодня для нее и не
конь, а гонец за ее жизнью, за ее удачей.
Правда, мужа, расстроенного отсутствием любимого жеребца, и в
герцогской сокровищнице поджидает разочарование. Герцогиня, приколов к
корсажу парадного платья, увезла древнеримскую копию его излюбленной большой
египетской камеи с Птолемеем и Арсиноей. И отсутствие античного сокровища
вряд ли понравится Джанфранческо больше, чем исчезновение Флорентина из
конюшни.
Камеи эти стали наваждением герцога. Вооружившись огромной лупой, он,
как помешанный, часами может сравнивать мастерство неизвестного резчика
третьего века до нашей эры, изготовившего египетский образчик, и его столь
же неизвестного последователя, повторившего древний шедевр в начале второго
века нашей эры.
Силуэты парных профилей на двух камеях - большой египетской и ее
римской копии - почти повторяют друг друга. И теперь, когда интерес к
античному искусству волной окатил всю Италию, короли и герцоги наперебой
кинулись перекупать друг у друга все, что завалялось в подвалах и
сокровищницах их предков, и в Мантую все чаще стали наезжать любители
древних искусств.
Знатоки изводили Изабеллу спорами, кто увековечен в этих камеях:
Александр Македонский и мать его Олимпиада, Цезарь и Ливия, Германик и