"Юрий Николаевич Афанасьев. Мы - не рабы? (Исторический бег на месте: "особый путь" России)" - читать интересную книгу автора

XXI века, оно уже заняло свое место в мире. И таким местом стало
пространство не только за гранью закона и преступления, но за гранью Добра и
Зла. Получился принципиально новый общественный феномен не только с точки
зрения государственности, но также с точки зрения экономики, права и морали.
А творился подобный оригинальный феномен с участием миллионов, даже
десятков миллионов наших сограждан. Собственно, здесь-то и проблема.
Казалось, что порочность советского социума - уже была запредельна. Но то,
что выросло с середины 80-х по сей день, стало очередным свидетельством: нет
предела совершенству, и дальнейшее продвижение к худшему тоже возможно.
Однако даже и такой парадокс не есть свидетельство природной испорченности
человека - он лишь еще одно из проявлений рукотворно изуродованной -
сталинизмом - социальности. Чтобы это стало понятным, приходится вникать в
детали. Дьявол, как обычно, - в них.
Основными решениями, заложившими фундамент нового общественного
устройства, стали следующие: закон об индивидуальной трудовой деятельности
(ноябрь 1986 г.), постановления Совета министров о кооперативной
деятельности (февраль 1987 г.), Закон о государственном предприятии (июнь
1987 г.), Закон о кооперации (май 1988 г.), основы законодательства об
аренде (ноябрь 1989 г.). Несколько позже, в 1990-м - но все еще тоже при
коммунистах - появились законы о собственности (в марте в СССР и в декабре -
в РСФСР) и положения об акционерных обществах и обществах с ограниченной
ответственностью (постановление Совмина СССР от 19 июня 1990 г.), а также о
предприятиях и предпринимательской деятельности (российский закон, принятый
25 декабря 1990 г.). В апреле 1990 г. учреждается Московская
товарно-сырьевая биржа (с 16 октября 1990 г. - Российская товарно-сырьевая);
в мае 1990 г. была зарегистрирована Московская товарная биржа.
Все эти законы и постановления никаких даже деклараций о каких бы то ни
было изменениях общественного устройства, разумеется, не содержали. Они
вроде бы ограничивались тем, что позволяли руководителям предприятий и
инициативным людям осваивать новые способы хозяйствования в рамках вполне
еще социалистической экономической системы.
По сути дела, предлагалось не менять отношения собственности, то есть
отношения хозяйственной, экономической власти. Самым смелым из всех
нововведений была аренда. Но и она оставалась лишь "расширением
самостоятельности", "полным хозрасчетом", а говоря нормальным языком -
продолжением старого пути, когда реальный и полновластный хозяин
собственности (отраслевое ведомство) разрешает определенные вольности своему
наемному работнику - трудовому коллективу.
И кооперация конца 80-х - вроде бы совсем еще никакая не приватизация.
Кооперативы стали создавать из числа работающих по найму на государственных
предприятиях, но на основе арендуемой государственной собственности тех же
предприятий. А самые кардинальные вопросы: что означает "на основе"? на кого
возлагаются проблемы инвестирования? как и между кем распределяются доходы и
прибыль? - никто юридически не прояснил. Так закладывалась база для
поголовного и практически узаконенного воровства.
Именно подобная непроясненность оказалась сутью всех перечисленных
решений. Очень быстро, уже к 1990 г., огромная сеть "вроде бы" кооперативов
стала на самом деле средством фактической приватизации и растаскивания
государственной собственности при квазилегальном оформлении данных
процессов. Между кооперативами, директорами предприятий, руководителями