"Анатолий Афанасьев. На службе у олигарха" - читать интересную книгу автора

сорняки на грядках человеческого бытия.
- Виктор Николаевич, но как можно отделить одно от другого? Художника
от искусства?
Мне показалось, девушка готова заплакать, и я догадался, что пришла
беда.
- Можно и нужно отделять, - сказал твёрдо. - Искусство - это искусство,
а те, кто им занимается, - полное дерьмо...
Разговор наш оборвался на этой щемящей ноте: приехал Леонид Фомич. На
улице пропела переливчатая сирена, Лиза тут же вскочила, извинилась передо
мной ("Подождите здесь, пожалуйста, я скоро вернусь") и пулей вылетела из
кухни. Я выглянул в окно. Леонид Фомич как раз выходил из продолговатого
серебристого лимузина, подкатившего к самому крыльцу. Он протянул руку, и из
салона выскользнула молодая женщина в кокетливой соломенной шляпке. К
хозяину подошёл дог, ткнулся крутой башкой в бок. Леонид Фомич потрепал
собаку по холке, а женщина ухватила за уши и потянула к себе. Дог завыл от
унижения. Потом с крыльца спустилась Лиза и подбежала к отцу. Они обнялись,
Леонид Фомич чмокнул её в лоб. У него были пухлые негритянские губы. Женщина
что-то сказала, видимо, смешное. Леонид Фомич гулко загоготал (через
форточку звук долетал, как будто заработал отбойный молоток), а Лиза
отвернулась с безучастной гримасой. Отец взял её под руку и повёл в дом.
Женщина чуть отстала. За ними плёлся дог, явно прикидывая, не вцепиться ли
обидчице в тугие ягодицы. Идиллическая сценка. Но я не верил в чадолюбие
Оболдуева. Тут было что-то иное. Возможно, какой-то тонкий финансовый
расчёт. В чём он заключался, кто знает, но я не допускал мысли, что люди,
подобные Оболдуеву, способны на простодушные отцовские чувства.
Через несколько минут вернулась Лиза и сообщила, что отец ждёт. Она
проводила меня на второй этаж. По дороге пролепетала извиняющимся тоном, что
у Леонида Фомича не очень хорошее настроение, но мне не стоит обращать на
это внимание.
- У папы столько работы, он никогда не отдыхает, поэтому у него бывают
депрессии. Он иногда ворчит, но это совершенно беззлобно, уверяю вас, Виктор
Николаевич.
- Не беспокойтесь, Лиза, я не из обидчивых. Жизнь достаточно потрепала.
Леонид Фомич принял меня в рабочем кабинете. Обстановка обычная,
офисная. На стене над дубовым столом развёрнут небольшой российский
штандарт. Единственная оригинальная деталь. Ну и размеры кабинета -
маленький стадион. Леонид Фомич уже переоделся в бухарский халат с кистями.
Благодушно посасывал крохотную пенковую трубочку. Со мной разговаривал не то
чтобы как со слугой, а как бы рассуждая наедине с собой. Вкратце набросал
контуры предстоящей работы. Он подготовил папку с основными сведениями о
своей жизни: вырезки из газет, журналов, фотографии и прочее такое. Это для
ознакомления. Папка весила килограмма два. Дальше Леонид Фомич обрисовал
канву наших будущих отношений. По возможности он будет наговаривать на
диктофон какие-то фрагменты и, если возникнет необходимость, отвечать на мои
вопросы. В связи с его большой занятостью и трудностью выстроить
прогнозируемый график я должен всегда находиться в пределах досягаемости.
Леонид Фомич дал неделю, чтобы я представил варианты возможной композиции
книги. Это ни в коем случае не должно быть скучное последовательное
повествование в духе мемуаров военачальников: родился, учился, добился,
одерживал победы, совершал... Не годится и мозаика из всевозможных