"Сухбат Афлатуни. Пенуэль (Повесть) " - читать интересную книгу автора

защитника искать. Вот, думаю, не надо было купать его так сразу и моим
ведром. Тусклый он мужик, и мать у него, как ни зайду, абрикосовые косточки
колет и в рот.
Вот так.
Ты скажи мне, гармоника: где подруга моя?
Где моя сероглазынька, с кем гуляет она?

Ташкент мне всегда казался большой сковородкой. Плоский, жирный, с
буграми подгара.
Вдоль горизонта бежала девочка: "Они посмотрели на наши трусики! Они на
них смотрели!".
И ослепли, наверное.
Я медленно шел по сковороде. Сверху текло солнце, смешанное с хлопковым
маслом. Деревья не спасали. Тень от них такая же горячая. Обжигающая тень.
Плюс сорок по Цельсию. Такой шутник этот доктор Цельсий. Выдумал
температуру, при которой плавятся деревья и испаряется трава. А сам жил во
влажной Европе, хранимой добрым ангелом Гольфстримом.
Ангел Гольфстрим, машущий голубыми атлантическими крыльями. Виновник
нежных газонов и облаков из клубничного йогурта. Плюс сорок? Вы шутите,
доктор. Такого не бывает. Вы шутите, говорю вам.
Рыжее солнце шумело в ушах.
Пра открыл калитку. Забыл сказать, "Пра" - так мы звали его, Якова.
Длинное, как обгоревшая спичка, лицо.
Мне всегда страшно обнимать старых людей. Вдруг они умрут в моих руках?
Старость в плане смерти непредсказуема. Я обнимал их осторожно, как аквариум
с водой и беременными рыбками.
Я стоял, обнимая Пра. Яков обнимал Якова. Молодость прижимала к себе
старость, изучая свое сухое морщинистое будущее.
Он отделился от моего тела.
Стоял напротив, солнечный и хитрый. Выловил из кармана вставную
челюсть. Облизал, пристроил на десна.
"Ты кто?" - спросил он меня.
"Я - Яков".
"Я - тоже, - обрадовался Пра. - Заходи".

14 июля 1918 года в парке Свободы города Ташкента состоялось собрание
киргиз-казахов.
Шевелились обветренные губы, вверх и вниз двигались руки, не попадая в
такт наползавшему полонезу.
Стучала быстрая степная речь.
На собрании было решено создать в Ташкентском уезде организацию
коммунистов-большевиков из киргизов. 24 беднейших киргиза вступили в партию.
Им горячо хлопали.
В тот же день, 14 июля 1918 года, в саду военного клуба Самарканда
состоялся городской митинг, на котором коммунист товарищ Гуща призвал вести
борьбу с заговором буржуазии.
Было жарко, но слушали внимательно. С деревьев на митинг падали муравьи
и сухие листья. Муравьев давили по привычке ногтями, как вошь.
В тот же день была распущена Андижанская городская дума.
В тот же день Председатель Туркреспублики товарищ Колесов составил