"Валерий Аграновский. Вторая древнейшая. Беседы о журналистике" - читать интересную книгу автора

не портит "чистоты" документального жанра. Почему не портит? Потому,
наверное, что важен результат, достигаемый автором произведения, а не
средства, с помощью которых этот результат достигается.
Много перьев было поломано в ожесточенных дебатах, посвященных этому
вопросу. Сошлюсь на три, весьма характерных, мнения. Ефим Дорош делил всю
литературу на "художественную" и "деловую", относя к последней дневники,
воспоминания, научно-популярную литературу и еще, как он писал,
"информационную журналистику". И. Андроников применил термин "жанр научного
поиска", полагая, что сам работает в этом жанре ("Загадка Н. Ф. И.",
"Портрет") и кроме него А. Ферсман и И. Крачковский ("Занимательная
минералогия", "Воспоминания о камне"). Лично мне импонирует третье мнение,
однажды высказанное в ходе дискуссии о месте и значении документалистики
одним известным писателем: художественно-документального жанра вообще не
существует, как не существует жанра художественно-вымышленного, а есть жанр
талантливый и жанр бездарный! В конце концов, все жанры хороши, кроме
одного: скучного!
"...Так как я не красноречив и даже не великий писатель, то, не
рассчитывая на свой стиль, стараюсь собрать для своих книг факты" [1].
Стендаль, которому принадлежат эти слова, в силу своего истинного величия
мог позволить себе подобное кокетство. Мы не можем. Нам следует работать на
уровне предъявляемых к журналистике требований и не искать снисхождения
читателей по части художественной. Тем более что за последние десятилетия
что-то решительно изменилось в мире, и документалистика, обретя невиданную
популярность, стала успешно конкурировать с беллетристикой. Явление это
феноменальное, - впрочем, ему есть, наверное, объяснение, - и не учитывать
его нельзя.
Что сегодня читают и смотрят в мире?* "Закон Паркинсона" и публицистику
У. Тойфлера. "Аэропорт" и "Отель" А. Хейли. "Дневные звезды" О. Берггольц,
"Ледовую книгу" Ю. Смуула. Мемуары У. Черчилля и Г. Жукова. "Ярче тысячи
солнц" Г. Юнга. "Путешествие на "Кон-Тики" Т. Хейердала, "Обыкновенное
убийство" А. Капоте, "Брестскую крепость" С. Смирнова, "Дневник" А. Франк,
"Солдатские мемуары", "Живые и павшие" в Театре на Таганке, "Обыкновенный
фашизм" М. Ромма - список можно продолжить. Кино, театр, телевидение
"ударились" в документалистику. Изобретен метод "скрытой камеры", который
называют еще "подглядыванием в замочную скважину", что более характерно для
натурализма, нежели для реализма, но это тот самый нормальный перегиб,
свидетельствующий о том, что процесс идет, явление имеет место:
документалистика наступает по всей линии фронта! Художники куда чаще, чем
прежде, предпочитают "Девочке с персиками" героиню труда в персиковом саду.
Композиторы пишут документальные оперы, в которых поют ученые с именами и
члены правительства. На сцене МХАТа горят мартены, еще чуть-чуть, и актеры,
играющие в "Сталеварах", будут выдавать готовую продукцию. И прозаики,
прекрасно чувствуя новые веяния, стали рядить добрую старую беллетристику в
документальную тогу, ища более надежный и короткий путь к читателю. В.
Богомолов снабжает повесть "В августе сорок четвертого..." вымышленными
документами, сделанными "под" реальные, Е. Евтушенко пишет "Братскую ГЭС", а
потом "Маму и нейтронную бомбу", В. Солоухин - "Владимирские проселки", А.
Вознесенский предваряет стихи документальными прозаическими вступлениями и
комментариями, приближая поэзию к факту.
Чем вызвана документализация литературы и искусства? Трудно назвать все