"Валерий Аграновский "Профессия иностранец"" - читать интересную книгу автора

У меня тогда уже была мысль вернуться в Союз, я даже несколько раз
подходил к советскому консульству в Исфагане, но войти не решался: грехи не
пускали. Стив завербовал меня у себя на квартире, предварительно выяснив,
что я могу. Что я мог? Кроме прочего, я имел профессию радиста-оператора:
закончил в Кемерове полугодичные курсы с любительским статусом. Стив
проверил мои способности: слух, память, умение различать цвета (кстати, я
дальтоник), знание "морзянки", скорость работы на ключе, даже попросил
напечатать текст на пишущей машинке. Потом мы втроем (я, Стив и Кошелев)
самолетом перелетели в ФРГ, причем совершенно официально: документы мне дали
"натуральные". Где-то под Мюнхеном, километрах в тридцати - сорока от
города, в каком-то старом особняке меня проверили на "детекторе лжи" и,
несмотря на то что я, будучи в действительности Аркадием Голубом, назвался
детектору Антоном Алексеевским, он подтвердил, что мои сведения правдивые.
Смех!
Потом меня отправили в Баварию, и я шесть месяцев прожил на
конспиративной квартире со Стивом и Кошелевым. Кошелев обучал меня
парашютному делу, топографии, фальсификации документов, а Стив - самбо и
"свежей советской действительности": какие в СССР за последние три года
появились марки телевизоров, типы самолетов и грузовиков, какие вышли новые
законы, чтобы я в случае заброски не был "оторван от жизни". Но до заброски
дело пока не доходило, да я и не рвался. Откуда-то они все же узнали потом,
что я не Алексеевский (фамилия жены), а Голуб, что был судим за вооруженный
разбой, осужден и бежал из лагеря, находящегося в Средней Азии. Досталось
мне на орехи! Нет, не за разбой и побег, а за сокрытие настоящего имени,
прошлое же мое их как раз устроило, потому что даже с повинной мне теперь
назад хода не было. А я сказал, что наврал им нечаянно, просто хотел
проверить детектор и был уверен, что он меня все равно раскроет, я же не
виноват, что ваш детектор липа! Они посмеялись над моей "наивностью" и
передали американскому майору Майклу Огдену. Он увез меня из Германии в США.
Больше трех месяцев я прожил где-то под Вашингтоном, в лесу, там еще
речка рядом глубокая и богатая рыбой; название этого места я так и не узнал,
хотя и пытался, мне интересно было, я по природе любознательный, но эта
школа считалась у них сверхсекретной. Меня опять учили разведделу, особенно
старался один немец по имени Франц (кличка "Феодор"), он здорово знал
русский: полвойны просидел в лагере для военнопленных где-то в Сибири и стал
большим "специалистом по России". Франц замечательно матерился, ни в каких
учебниках не прочитаешь, там акцент очень важен и ударение, такое искусство
можно перенять только "из рук в руки".
После Вашингтона я был в сопровождении Тони (фамилию не говорили, но
внешность, как и наличность "Феодора", описать могу) переведен в город Бойс,
штат Калифорния. На две недели. На чистый отдых, поскольку перед заброской.
Мы ходили с Тони на лыжах (дом стоял высоко в горах), охотились, у меня
мелькнула было мысль убрать Тони, - но куда бы я и как подался из Калифорнии
со своим одна четверть немецкого языка в объеме советской средней школы?
Выходит дело, хорошо, что так плохо нас языку учили: вот крылья у меня и
подрезаны! Извините, отвлекся. Последние четверо суток мы прожили с Тони в
Чикаго, где отрабатывали радиосвязь в условиях большого современного города
и его естественных помех. А потом еще два дня купались на мысе Конкорд. Я
терялся в догадках: куда меня забросят, в смысле - в какое место России?
Судя по столь тщательной подготовке, с иронией думал я, не иначе как прямо в