"Михаил Ахманов. Тень Ветра (Дилогия о Дике Саймоне. Книга 1)" - читать интересную книгу автора

У этой аномалии были весьма важные последствия. Каждый тай имел брата,
каждая тайя - сестру, и это казалось им столь же естественным, как смена
дня и ночи. Брат или сестра были самыми близкими родичами, с коими
расставались лишь на пороге Пещер Погребений; братья-близнецы всегда
избирали в жены сестер, жили с ними в полигамном браке, и дети их считались
общими. В тайской семье из четырех партнеров у ребенка было два отца и две
матери - сита и теита, родившая мать и вторая мать. Иных различий - не
считая самого факта рождения - меж ними не делалось. Что касается числа
"четыре", то его полагали приносящим удачу и, желая выказать приязнь,
говорили: да пребудут с тобой Четыре алых камня. Четыре яркие звезды и
Четыре прохладных потока.
Сестры, хозяйки в домах тайят, отходили в Вечность почти одновременно,
но мужчинам-воинам случалось терять братьев. Это было великим горем, но
если брат пал в бою в расцвете зрелости, горе все-таки считалось не таким
страшным; оставшийся в живых завершал свой путь не в одиночестве, а с
женами и детьми. К тому же он мог мстить за смерть брата на Поляне
Поединков, что само по себе служило немалым утешением. Совсем иной была
ситуация, когда один из близнецов погибал в детстве - не от болезней, коих
тайят практически не знали, но по случайной причине. Осиротевший всю жизнь
носил клеймо несчастного, отмеченного злой судьбой; такой мужчина или такая
женщина не могли завести семью, и век их обычно был короток. Подобное
происходило, но редко, очень редко, и тех, кто лишился в детстве сестры или
брата, звали "ко-тохара" - неприкаянными.
И потому, во мнении тайят, пришельцы со Старой Земли являлись
существами ущербными и несчастными. Мало того, что все они страдали
врожденным увечьем, отсутствием двух рук; мало того, что жизнь их была
суматошной и бесцельной, не сулившей ни воинской славы, ни покоя; мало
того, что им приходилось подчиняться сотням нелепых законов и глупых
ритуалов, - кроме всех этих бед, судьба лишила их близкого родича. Одни из
них были в полном смысле неприкаянными, другие имели сестер или братьев, но
не таких, как "умма" или "икки", увидевших свет мгновением позже или
раньше; и лишь ничтожному меньшинству был дарован более счастливый жребий.
Но и эти близнецы заводили каждый свою семью, расставались со своими икки и
умма, то ли не понимая, то ли не желая знать, что теряют самых близких
людей на свете.
Странные создания! Настолько странные, что лишь немногие из них были
способны думать так, как думают тайят. Это, разумеется, не добавляло им
конечностей и братьев, но хотя бы приближало к настоящим человеческим
понятиям... И если этот человек - мужчина, если он мог сразиться с
воином-тай и выиграть схватку, если такое происходило не один раз, то
полагалось считать его почти своим. А если к тому же некий воин - из тех,
что потеряли родичей, - признает его за брата, то...
...Каа ткнул Дика носом, напоминая, что время течет, что в животе
пусто, а неразделанный саблезуб тухнет под жарким солнцем, так что
прожорливые Ши и Шу - не говоря уж о благородном змее! - не смогут слопать
ни куска. Дик, размышлявший о Чочинге и своем отце, поднялся, стряхнул с
тела прохладные капли и свистнул игравшим неподалеку гепардам. Пробираясь
меж камней, они стали спускаться к поселку, и Дик, оставив мысли о загадках
человечества Земли и Тайяхата, предался сладким мечтам.
Он победил саблезуба! Великий подвиг, что ни говори... Такое не