"Михаил Ахманов. Солдат удачи (Серия "Абсолютное оружие")" - читать интересную книгу автора

сна, чувства голода, похоти, стремления завладеть добычей. Дарт, однако,
видел перемены, определяя их привычными терминами: день и ночь. Ясным и
теплым днем, при пониженном тяготении, воды интенсивно испарялись, и реки с
медленным величием текли из центрального океана в периферийный. Но
гравитация плавно возрастала, небо затягивали облака, скрывая свет голубого
солнца, течение рек становилось более бурным и стремительным; вскоре
температура падала, тучи проливались дождями, а реки уносили избыток вод в
периферийный океан.
Куда он девался, этот избыток? Дарт полагал, что океаны обоих кругов,
голубого и алого, соединяются шлюзами, проходящими в толще Диска, через
которые воды перекачиваются на противоположную сторону. Возможно, не
перекачиваются, а стекают сами под действием тяжести, если гравитация на
выпуклой и вогнутой сторонах меняется в противофазе. Такой механизм был бы
вполне естественным и объясняющим все наблюдаемые эффекты. Если день
голубого круга, период пониженной тяжести совпадает с ночью алого, где
тяжесть сейчас велика, и если открыть в этот период шлюзы между полярными
океанами, то влага переместится с алой стороны на голубую, а затем - по
рекам - в периферийный океан. За это время тяготение в голубом круге
увеличится, в алом - уменьшится, шлюзы между центральными океанами будут
закрыты, а между периферийными - распахнуты, и излишек влаги стечет на
вогнутую сторону. Эта модель круговорота вод казалась Дарту вполне
приемлемой; в частности, она означала, что реки всегда текут вниз, с
"горы", которой в голубом круге являлась центральная область, а в алом -
периферийная.
Сейчас, в преддверии сумерек, свет еще не начал меркнуть, но течение
заметно ускорилось, ветер стих, и парус на галере обвис серой тряпкой.
Весла еще мерно ходили взад-вперед, но, по-видимому, гребцы на судне
выбивались из последних сил. Они сидели под дощатой палубой, и Дарт не мог
их разглядеть, но было ясно, что гребцов не меньше тридцати, да еще десятка
два созданий толпились по левому и правому бортам. Издалека они напоминали
людей: двуногие, двурукие, довольно рослые, с вытянутыми голыми черепами.
Тела их, - кажется, облаченные в кольчуги, - влажно поблескивали, за
спинами раскачивались дротики или тонкие копья; вероятно, имелось и другое
оружие, не заметное за дальностью расстояния. В общем, на беззащитных ко
или тири они похожи не были; скорей - на боевой отряд в походе.
Обернувшись к Bay, Дарт изобразил, будто мечет копье, ткнул пальцем в
сторону галеры и поинтересовался:
- Тиан - как бить?
Вождь поглядел в небо, что было у него признаком глубокой
задумчивости, затем принялся почесывать живот, бережно пропуская меж
когтистых пальцев бурую свалявшуюся шерсть. Прошел немалый период времени,
пока ему удалось подобрать необходимые слова:
- Тиан кидать острый палка. Мой бить толстый палка.
Погладив свою дубину, Bay прищурил крохотные глазки и опасливо
потянулся к эфесу шпаги, покачивающейся у пояса Дарта.
- Дат тоже иметь острый палка. Очень острый. Дат бить тиан?
- Твой сказать, тиан не вкусный. Дат не кусать тиан. Дат кусать
даннит.
На волосатой роже вождя изобразилось сожаление. Он почесался и
виновато прохрипел: