"Михаил Ахманов. Ливиец" - читать интересную книгу автора

Лицо Витольда стало задумчивым, взгляд скользнул к затянутому облаками
небу.

- Я не представил отчет о своем последнем погружении, - вдруг произнес
он. - Нет смысла. Ничего нового, ничего интересного, всё уже было - Бирка и
Готланд, воины, корабли, торговые склады, песни скальдов, бахвальство и
пьяные драки... Делиться тем, как Олаф выпустил мне кишки? Нет, увольте! -
Помрачнев, Витольд пожал плечами. - Но это, в сущности, мелочь, пустяк.
Когда-нибудь я всё же попаду в Квезинакс, в Винланд, как называли его
скандинавы, пересеку океан в их ладье и опишу подробно это странствие. Узнаю
каждого человека, их жизни и судьбы, их мечты, надежды, страхи... узнаю это
и сохраню для миллионов, желающих вспомнить о прошлом. Так же, как делаешь
ты, как делают Рита, Вацлав, Егор и остальные... - После паузы он с хмурым
видом вымолвил: - Наступит пора, когда мы узнаем всё. И что же потом?
- История конечна, зато обширна, Витольд. Очень обширна, - сказал я с
улыбкой. - Что тебя печалит? У нас отличная работа, ты имеешь дочь и,
вероятно, возлюбленную... На Тоуэке говорят: если у вашей планеты три луны,
стоит ли жалеть о том, что нет четвертой?
Пальцы Витольда коснулись моей груди.
- Ты еще молод, Ливиец. У долгой жизни масса преимуществ и лишь один
недостаток - она надоедает.
Возможно, и так. Crede experto - верь опытному. Витольд втрое старше
меня, если считать в реальном времени, и мниможизнь его была не менее
долгой. Тысячелетие тут, тысячелетие там - достаточный срок, чтоб испытать
пресыщение.
Витольд снова уставился на небо, но вряд ли он видел сейчас низкие
тучи, пляску снежинок в морозном воздухе и скрывшую город белесую мглу. На
миг коснувшись его разума, я ощутил усталость и грусть; рокот моря, вкус,
аромат, цвета и краски, ментальный символ его личности как бы пригасали,
уступая более мощному позыву - вверх, вверх, в темное бескрайнее
пространство, в нескончаемую ночь среди звездных равнин. Этот образ
диктовался нашим восприятием Галактики и был, вероятней всего,
несовершенным: тьма и ночь для нас, свет и вечный день для Носфератов.
- Ты хочешь?.. - Мой голос дрогнул.
- Нет, еще нет, пока Зоэ мала. - Витольд покачал головой. - Но я
начинаю понимать ушедших, и смотри, как мало времени для этого нужно.
Столько... - Он сорвал яркий пунцовый цветок, и мы оба смотрели, как
трепещут, сворачиваясь плотным шариком, лепестки, как шар замирает,
трескается и вдруг рассыпается пылью. Цветы ниагинги не живут отдельно от
стеблей и корней.
Мы направились в Зал Прощания, откуда уже доносился сдержанный шелест
голосов.
Начинаю понимать ушедших... Вот так и бывает, думал я, замедлив шаги,
так и бывает. Детям это вообще не интересно - они уверены в своем
бессмертии, а молодые не представляют, зачем отказываться от тела и телесных
радостей. Такая мысль как минимум повод к недоумению, а иногда и страху -
пожалуй, это единственная причина страха в нашем мире. Но время идет,
недоумение сменяется любопытством, любопытство - пониманием, а понимание -
решимостью. И рано или поздно мы уходим...