"Михаил Ахманов. Ливиец" - читать интересную книгу автора

пророка, трагически коротка и заканчивается дряхлостью, старческой немощью и
неизбежной смертью. А пока... Пока людей поддерживает вера - в поля Иалу, в
Элизиум, в рай, где праведным будет даровано вечное счастье. Стоит ли
разрушать эти иллюзии?
Мы выступили рано утром и к полудню уже миновали Шарухен. Городская
стена восьмиметровой высоты была сложена из необработанных бурых камней и
охватывала территорию с четверть квадратного километра. На стене торчали
мрачные горбоносые воины в кожаных шлемах, кто с луком, кто с копьем,
провожавшие нашу колонну руганью и непристойными жестами. Было их не так уж
много, да и сам Шарухен, в понятиях более цивилизованной эпохи, являл собою
не город, а городишко с десятком тысяч жителей, если не считать предместий.
Но за полтора тысячелетия до новой эры он мог соперничать с любым из крупных
финикийских поселений, с Тиром, Библом или Силоном, площадь которых была
почти такой же. Конечно, эти портовые города были богаче и многолюднее, зато
Шарухен лежал в уникальном месте, между пустынным, гористым Синаем и
плодородной Палестиной. Важный стратегический пункт, который не обойдешь, не
объедешь; для Египта - ключ к Палестине и Азии, для Азии - ключ к Египту.
Наше воинство двигалось двумя отрядами по пыльной дороге, мимо пальм,
олив, смоковниц и.разоренных деревушек: впереди - четыреста моих ливийцев,
за ними - чезет Хем-ахта, шесть сотен копейщиков и стрелков. Чезет был
полком в египетской армии, и, значит, чезу Хем-ахта удостоили полковничьего
чина, хотя он к старой знати не принадлежал и вообще не отличался
благородством: отец - сборщик податей в трех селениях Заячьего нома,
братья - храмовые писцы. Такие, как Хем-ахт, выслужившиеся из мелких
чиновников, звались немху - сословие, до гроба преданное фараону.
Преданность их подкреплялась делами: тот же Хем-ахт был осторожен, в меру
храбр и беспредельно честен - всю добычу тащил в фараонову казну. За это его
не любили, особенно наемники.
Осматривая городские стены, я размышлял о том, как расколоть их
таранами, разбить из мощных катапульт, придвинуть осадные башни и лестницы.
При изобилии дерева нетрудно построить такие орудия и взять Шарухен за
неделю, но это было бы слишком серьезным вмешательством в местные распри.
Хватит уже подсказанного воеводам Яхмоса, того, о чем они догадались бы сами
или переняли у хека хасут: тактики фланговых обходов, концентрации резерва и
упреждающих ударов. В последнем деле ливийцы были большие мастера: ведь
всякий упреждающий удар - повод пограбить.
Они считались копьеносцами - пустая формальность, связанная со
снаряжением, полученным из арсеналов в Уасете и давно потерянным либо
сломанным и брошенным за ненадобностью. Копий и луков мои бойцы не любили,
пользовались дротиками, пращами, а также трофейным оружием - широкими
гиксосскими кинжалами и мечами сириян, подобными огромному серпу,
откованному из железа. Такой клинок висел у меня за спиной, поверх плаща из
шкуры леопарда, положенной вождю. Шагавший рядом Инхапи поглядывал на него с
вожделением; видно, в самом деле хотел бы что-нибудь потаскать за мной,
однако ни табуретов, ни опахал у меня не водилось. Сомневаюсь, что мой
клинок был ему по силам: ливийцы - люди рослые, крепкие, выше и шире в
плечах, чем египтяне. Устрашающая орда, если поглядеть со стороны: в козьих
и овечьих шкурах, с огромными мечами и связками дротиков, с перьями страуса
в светлых и рыжих, заплетенных в косы волосах.
Солдаты Хем-ахта были экипированы скромнее. В полотняных чепцах,