"Михаил Ахманов. Путь на Юг" - читать интересную книгу автора

Глава 2. Ксидумен

Носок сапога, окованный металлом, врезался ему в ребра.
- Ну, падаль, хайритское отродье... Что разлегся? Отдохнуть
решил, или продолжим?
Одинцов медленно повернул голову; виски были стянуты чугунным
обручем боли. Его взгляд уперся в тяжелые, до колен башмаки, с победной
уверенностью попиравшие дощатый настил, потом скользнул вверх - по мощным
ляжкам, широкому поясу на объемистом чреве и заросшей рыжим волосом груди.
Человек высился над ним подобно сказочному троллю - с таким же страшным,
иссеченным шрамами бородатым лицом; по щеке стекала кровь, в холодных
зеленоватых глазах затаились удивление и страх. Почему-то Одинцов знал,
что должен сражаться с этим великаном. Еще он чувствовал ярость, но
помнил, что в этой схватке нельзя убивать. Все остальное было покрыто
тьмой.
Застонав, он перекатился на живот и, упираясь ладонями в
прокаленные солнцем темные доски, привстал на колени. Теперь он видел
плотную стену людей, толпившихся вокруг - их было не меньше пятидесяти.
Все коренастые, широкоплечие, обнаженные по пояс, в кожаных сапогах и
юбочках до колен; у многих с переброшенных через плечо перевязей свисали
кинжалы и короткие прямые мечи.
Как он попал сюда? И где он? Голова была пустой, только вспышками
стробоскопа мелькали какие-то смутные воспоминания о зиме, окоченевших
елях и снеге, кружившем за окном. Ему казалось, что еще мгновение, и он
соскользнет обратно в тот холодный, белый, но такой привычный мир, а этот,
полный тепла, солнца и света, растает, как туманный фантом. Но ярость,
туманившая разум, держала крепче якоря. Он должен сражаться!
Одинцов поднялся на ноги, его качало. Нет, это доски настила
слегка раскачивались под ним! Вместе с облаками в небе, далекой чертой
горизонта и лазурной, искрящейся солнечными бликами поверхностью, такой
знакомой, виденной не раз... Море? Что-то щелкнуло в голове, и еще одна
частица новой реальности обрела свое место. Море, теплое море, такое же,
как Средиземное или Карибское, что бы ни значили эти названия...
Но если вокруг море, то значит, он на корабле?
- Что, щенок, хватит с тебя? - теперь рыжий не выглядел
великаном, и Одинцов понял, что сам он выше противника на целую голову.
Нестерпимая боль пульсировала в висках, боль и ярость, с которой он не
мог совладать. Ярость окрашивала мир вокруг него в кровавые оттенки. Он
сморщился, отступил на шаг, разглядывая мускулистую грудь и могучие кулаки
рыжего, перевитые ремнями с медными бляшками. Потом опустил глаза на
собственные руки - пальцы были обмотаны такими же ремнями.
С одной стороны, это казалось правильным, с другой что-то было не
так, не в порядке. Он не мог понять, что случилось, но странное чувство
преследовало его, словно тело, его покрытое шрамами, но все еще послушное
тело, вдруг стало чужим.
В толпе зашумели, загоготали. "Он встал, встал, клянусь Шебрет!"
- раздался чей-то ликующий вскрик; потом: "Дай ему, Рат! Врежь под
ребра!" - и, сразу же: "Рахи! Рахи! Бей, бей, бей!"