"Михаил Ахманов. Массажист" - читать интересную книгу автора

вылечить в "Тримурти", избавившись, во-первых, от болей, а во-вторых,
улучшив сон, повысив общий тонус и потенцию. Мало-помалу он стал направлять
словоохотливость профессора к нужной цели, спрашивая то об одном, то о
другом, и в частности о том, сколько подобных искусников в Петербурге; и
получил ответ, что их немного, по пальцам перечтешь, что цены у них
запредельные, поскольку вкалывают на дядю, а дядя, как известно, жадноват;
он же, профессор Кириллов, специалист независимый, трудится лишь на больного
и на себя и плату берет умеренную, ибо, по всем канонам аюрведы, грех
обирать болящих и страждущих. Глухов с этой мыслью согласился и даже слегка
ее развил, отметив, что алчные в грядущем перерождении превратятся в
ненасытных гиен и крыс. Теперь не составляло труда выпытать что-то полезное
о всех профессорских конкурентах - как кого зовут, сколько кто берет, где и
как учился и на кого работает.
Баглай работал в "Диане", на Виктора Петровича Мосолова.
Такое пересечение обстоятельств не удивило и не смутило Глухова. Как
всякий сотрудник органов с тридцатилетним стажем он видел жизнь в ее
разнообразных проявлениях и знал, что случайности в ней неизбежны, что
происходят они с гораздо большей вероятностью, чем принято считать, и что за
каждым случайным событием проглядывает если не закономерность, то строго
обусловленная причинно-следственная связь. Особенно это касалось мотивов,
осознанных или нет, объединяющих людей, тех причин, по которым они выбирали
приятеля или супруга, соратника, коллегу, начальника и, разумеется, вождя.
Рыбак рыбака видит издалека... Возможно, они не испытывают приязни и даже
совсем наоборот, но общая страсть толкает их к объединению - вернее,
выталкивает в определенный слой, где плавает рыба определенной породы. И
оттого не надо удивляться, что властолюбивые крикуны маячат в Думе,
мздоимцы - у государственных кормушек, а лицемеры-фанатики - у алтарей. Так
и убийцы. Даже не ведая, кто есть кто и что сотворил, они инстинктивно
тянутся друг к другу.
Пока Глухов размышлял об этом, минул отмеренный срок, речи Кириллова
иссякли, и сеанс закончился. Они с самозванным профессором являлись рыбами
разных пород и не имели общего, кроме сиюминутной связи, какая бывает меж
продавцом и покупателем, а потому расстались без сожалений. Профессор начал
месить и мять очередного клиента, а Глухов отправился в управление, выпил
кофе с Линдой, сказал, что красное ей к лицу (она была в багряном платье) и
попросил подготовить ориентировку на Мосолова, с указанием всех его
родственников, мест работы, дружеских связей и деловых интересов. Потом он
вызвонил Суладзе и объяснил ему задачи на следующий день: заняться "Дианой"
и раздобыть информацию о Баглае. С подозреваемым встреч избегать, и повод к
визиту измыслить нейтральный, но веский, дающий возможность взглянуть на
документы в отделе кадров; выводы, в порядке исключения, изложить в
письменной форме. Красивым почерком, однако не более, чем на двух листах.
Сейчас рапорт Джангира и справка, подготовленная Линдой, лежали перед
Глуховым. Рапорт, как велено, был на двух листах, но исписанных с обеих
сторон; четкие ровные строчки казались подтянутыми, молодцеватыми, как сам
Суладзе в отглаженном мундире. Глухов, склонив голову, изучил витиеватую
подпись на последней странице, одобрительно хмыкнул и начал читать.
В "Диану" Джангир явился вместе с приятелем, сотрудником налоговой
полиции, и был препровожден в руководящие сферы, то есть к самому Мосолову.
Цель визита обозначалась так: некие сотрудники "Дианы" - прежде всего,