"Азиза Ахмедова. Апшеронская баллада " - читать интересную книгу автора

Дедушка сразу догадался, чем кончились наши переговоры, впрочем, он и
не сомневался в таком исходе. А я... Что я тогда знала о матриархате, по
законам которого жил наш дом...
А котенка я все-таки припрятала за сараем и тайком подкармливала. Умный
был котенок, ни разу не выдал меня, даже к двери дома не подходил. А когда
подрос, окреп, сам ушел к взрослым кошкам.
Иногда мы с ним встречались в селении и как друзья бросались друг к
другу.
Вечерами мы с дедушкой любили посидеть в тени за домом. Спадала жара, и
птицы, прощаясь с солнцем, заливались трелью. Ласково шелестела трава,
шумела листва на деревьях, попахивало дымком тендиров из соседних дворов, и
нам было очень хорошо.
Иногда дед взглядом давал мне понять, что поговорить надо, и я для виду
попрыгаю во дворе и тихонько шмыгну за дом, где меня уже ждал дедушка. Мы
обычно садились на ковер и разговаривали подолгу. Он любил слушать мои
рассказы о гнезде жаворонка, о том, как на море кулики ловят рачков,
подстерегая каждую новую волну. В общем, всякие мои фантазии, где правдашняя
жизнь переплеталась с небылицами.
Дедушка постоянно курил трубку и, чтобы дым не попадал мне в лицо,
отворачивался в сторону, задумчиво следил, как плывут вверх колечки дыма,
постепенно растворяясь в воздухе. Он всегда был задумчив. Не знаю, о чем
думал дедушка, но что у него тяжело на душе, тоскливо - это я чувствовала.
Мне так хотелось его развеселить. И я начинала выдумывать всякие небылицы. Я
уверяла его, что старое инжировое дерево на меня обижено, потому что я
несколько раз обрывала незрелые ягоды. И теперь ветки не даются мне в руки,
шлепают по лицу шершавыми листьями. Дед слушал меня внимательно. "Знаешь,
даже деревья чувствуют добро", - говорил он, и лицо его делалось еще
печальнее. Таким он запомнился мне на всю жизнь - мудрым, добрым. Я любила
его больше всех на свете; мы вообще были очень привязаны друг к другу, но
разве я могла помочь ему в его взрослых заботах и печалях? Когда у дедушки
бывало хорошее настроение, он, случалось, предлагал мне:
- Севиндж, давай посчитаем, сколько сортов апшеронского винограда мы
знаем.
- Давай, - тут же отвечала я, и начиналась игра. - "Аг шаны", "гара
шаны"...
- Нет, - перебивал дедушка, - не спеши. Один сорт буду называть я,
другой - ты. Идет?
- Идет. - И я начинала: - "Аг шаны".
Дедушка говорил:
- "Гызылы".
Я:
- "Гара шаны".
Он:
- "Аскери".
И так далее.
Я называла до десятка сортов, стараясь еще что-то вспомнить,
авторитетно заявляла:
- Дедушка, больше нет.
- Есть, детка, - смеялся старик, лукаво щуря глаза. - Их много. А ну-ка
давай вспоминай.