"Азиза Ахмедова. Гаранфил" - читать интересную книгу автора

И еще эта диковинная красота ее... Ни годы, ни частая беременность, ни
постоянная возня у плиты вроде и не коснулись ее. Недавно она простоволосая
выскочила за ворота, чтоб напомнить ему о печенке - ей вдруг захотелось
свежую печень, - и двое прохожих, чтоб у них глаза ослепли, остановились как
вкопанные, глядя на нее.
В такие смутные дни Магерраму и на работе покоя не было, он срывался
домой в неурочный час и, если калитку не сразу открывали, нервно колотил
кулаками в обитую железом дверь. И потом, тяжело дыша, виновато вглядывался
в невозмутимое, спокойное лицо жены.
А в остальном все было хорошо.
Если в годы войны Гаранфил не знала с ним, что такое бедность, голод,
то уж в мирное время, когда люди только-только налаживали жизнь, терпеливо
сносили лишения, семья Магеррама даже кур подкармливала белым хлебом.
Самые лучшие отрезы, платья, туфли, поступающие на базы, спекулянтка
Сурайя в первую очередь приносила Гаранфил. Перебирая чулки в клетку,
лаковые лодочки, прикинув на грудь платье из панбархата, Гаранфил любила
поразглядывать себя в зеркале. Кажется, ей больше всего нравилось рыться в
бездонной сумке Сурайи.
- Ну как? Подходит мне, Магеррам? Да посмотри же!
- Э, что я понимаю! Нравится тебе - бери. Хочешь, все бери.
Сурайя всплескивала красными от хны руками, восторженно цокала языком:
- Вот это мужчина! Бери, бери, Гаранфил-ханум! А ну накинь этот мех
чернобурки. Ну прямо царица ты, Гаранфил-ханум. Нет, вы посмотрите,
Магеррам-бей!
Гаранфил смеялась, кутаясь в дорогой мех.
- Сколько? - спрашивал Магеррам и уходил в спальню за деньгами. Ему
нравилось смотреть, как разгорается румянцем спокойное лицо Гаранфил.
Когда Сурайя уходила, Гаранфил, перебирая купленное, удивленно пожимала
плечами. К чему ей все эти красивые вещи, если она никуда в них пойти не
может. Живут они замкнуто. Соседи справа и слева до сих пор оплакивают
погибших на войне близких и вообще как-то странно косятся в их сторону.
Правда, можно было бы пойти в театр или в кино. Она так давно не была в
кино... Но Магеррам постоянно занят. Он часто уходит куда-то и вечерами.
Возвращается поздно, иногда такой усталый, издерганный, как будто за ним
гнались. Какое уж тут кино...
Однажды, не удержавшись, Гаранфил сказала:
- Зачем ты опять купил мне сразу две дорогие кофточки? Невеста я, что
ли? Где мне носить все это?
Магеррам будто давно ждал этого вопроса.
- Свет очей моих, разве я покупаю тебе наряды, чтоб ты красовалась
перед кем-то? Все, что есть у тебя самое красивое, носи дома, на радость
мужу.
Глядевшая в зеркало Гаранфил удивленно обернулась к нему:
- Такое дорогое - дома? Испортится быстро вещь.
- А что? - он стоял перед ней какой-то особенно низкий в домашних
шлепанцах, ей была видна его заметно облысевшая макушка, хитро
замаскированная жидкими рыжеватыми прядями, - Испортится - выбросим. Новую
куплю. Когда-нибудь я жалел для тебя? А если тебе жалко, надевай вечерами,
когда муж с работы приходит. Да, да. За границей так. Кончив грязную работу,
женщины наряжаются...